Очнувшись, писатель не увидел Маргариты, а по лицу и настроению Вагнера догадался, что пора уходить, и пошел к двери.
Вагнер догнал писателя уже на лестнице и проводил до дверей камеры…
Остаток ночи и весь день писатель провел в одиночке, лежал на нарах, как камень, закрыв глаза. Иногда он проваливался в сон, точно в яму, а, очнувшись, пытался понять, где он?
Вместо темной, тесной камеры ему виделась та же теснота, только светлая.
Вдруг, писатель услышал над головой какой-то странный шум. Он поднял голову. Над ним порхала стайка бабочек…
В следующую ночь Вагнер оставил писателя ночевать у себя в башне на балконе, где в ясную погоду Маргарита загорала, прячась от любопытных глаз.
Писатель лежал на мягком пуфике и думаю про себя:
«Какой-то театр абсурда… и, как видно по всему, я у них не первый гость…»
Утром писателя перевели в другую камеру, где у него не было только перины из гагачьего пуха…
День прошел как обычно…
Вагнер появился ближе к утру. Писатель шел за ним по коридору и размышлял:
«Я-то сплю днем, а как же он?.. весь день потом клюет носом на службе…» — Вагнер на самом деле выглядел ужасно. Лицо какое-то застывшее, почерневшее. Чернота и вокруг рта, и под глазами. Эти спасительные для жены Вагнера ночи явно убивали его. Ему было около сорока, но выглядел он намного старше.
Вагнер и писатель поднялись по лестнице на третий этаж, долго шли по переходу, сопровождаемые лязгом запоров, повернули налево, потом направо, поднялись по лестнице еще на два этажа и остановились у запертой двери…
Маргарита пила холодный чай и была где-то далеко-далеко от них, в отблесках, в тенях. Она обернулась, посмотрела на писателя и подошла к окну. За окном цвела ночь, непередаваемая красота, таинство, которое творил Бог и человеческое безумие…
Вагнер прикрутил лампу.
Час или два Маргарита пела, а писатель играл на флейте в каком-то отрешении. Конечно, все это выглядело бы вполне естественно в сумасшедшем доме, но не в тюрьме?..
Писатель вздрогнул и открыл глаза. Совсем близко он увидел зеленоватый глаз Маргариты, как зеркало, в которое давно никто не заглядывал.
Маргарита пошатнулась, и писатель невольно обнял ее. Обнажилась ее маленькая грудь.
Маргарита запахнула халат. В глазах паника. Вскользь она глянула на дверь.
Дверь была приоткрыта.
Неловкое и тягостное молчание. Писатель изо всех сил сдерживал нелепое желание подойти к двери и закрыть ее на ключ.
Маргарита улыбнулась, наверное, догадалась о его желании.
