Владельцем знаменитой коллекции был Ольшанский, которого Дмитрий Евгеньевич знал почти тридцать лет. Они встречались в клубе фалеристов и вроде бы как даже дружили. Лидман знал о существовании многих раритетов из собрания Ольшанского. И мечтал завладеть ими. Но как говорится, мечтать не вредно. Другой бы повздыхал и забыл, но только не Лидман. Вот потому он и спровоцировал этот разговор. Чем черт не шутит…
Когда речь шла о деле, Вася Драник шуток не понимал. Он уже загорелся и решил: московскую квартиру надо брать.
В отличие от приятеля, имевшего весьма смутное представление об антикварном бизнесе, Леня Могилевский не обрадовался. «Ценитель старины» прекрасно знал, как нелегко реализовывать «паленые» ордена. Засыпаться можно. Он проклинал себя, что свел эту парочку. А с другой стороны… Эти двое, считай, на его глазах договариваются, а он в стороне. Что ему остается — дырка от бублика?
— Фамилия собирателя — Ольшанский, — после паузы значительно произнес Лидман.
Могилевский присвистнул. Он слышал об антикваре.
— С наскоку такие дела не делаются, — покачал он головой.
Но Лидман ничего не делал с наскоку. Он все просчитал и ждал только подходящего случая, чтобы найти исполнителей.
— У Ольшанского больная жена, — небрежно бросил он, — и летом большую часть времени он проводит на даче.
— Кто еще проживает в квартире? — спросил Могилевский, решивший взять инициативу в свои руки.
— В том-то и дело, что они живут вдвоем, детей нет, жена парализована. Летом он вывозит ее на дачу. Я заходил туда на днях. Он как раз навестить жену собирается.
— Когда?
— Завтра. Два дня никого не будет, а может, и дольше. Балкон его квартиры расположен недалеко от окна, выходящего на лестничную площадку. Если…
Могилевский с Драником все поняли с полуслова.
— Вот это уже конкретно, — выдохнул Вася.
Оба тут же вспомнили про Назаркина. В этом деле без машины не обойтись, а у Бакса своя тачка есть.
— А если не согласится?
— Да куда он денется, когда разденется, — хохотнул Драник. — Навестим корешка, проверим. Деньги любит, значит, не откажется.
Они не ошиблись в расчетах, Назаркин, не задумываясь, принял предложение.
Вот поэтому троица оказалась в час ночи у дома Ольшанского.
Правда, Могилевского до сих пор мучили сомнения. «Ценитель старины» был человеком осторожным, а тут все как-то слишком быстро закрутилось. Лидман — хитрая лиса, наводку дал, но ведь не ему в дом лезть. Леня привык все сам просчитывать. На хапок такие дела не делаются, но Васька загорелся — не удержать. А кто на все это будет покупателя искать?.. Вот то-то и оно.
