Интуитивно Артур подошел к двери с красным огоньком и тут же послышался шум раздвигаемых дверей лифта. Не задумываясь парень вошел в лифт, створки дверей салона лифта моментально сдвинулись. Казалось, что в этой отвратительной тюремной темноте и тишине, этот лифт не двигался ни вверх, ни в вниз, а простоял на одном этаже. Но через минуту, когда двери лифта разошлись, то Артур Любимов оказался в четырехстенном помещении, но без крыши над головой. Летнее Солнце стояло в зените, что косвенно подтвердили предположение Артура о том, что его распорядок дня все же составлении в соответствии с восходом и заходом Солнца.
Артуру все же потребовалось пара минут на то, что принять всю эту ситуацию, догадаться, что ему разрешили тюремную прогулку. Некоторое время он простоял, закрыв глаза и подняв лицо к солнцу для того, чтобы впитать его тепло и комфорт. Сейчас по его расчетам был уже сентябрь месяц, но солнышко по-прежнему пригревало. Затем Артур услышал знакомые звуки городских шумов, где-то поблизости двигался транспорт и слышалось лихое пересвистывание регулировщиков дорожного движения. Эти звуки не настораживали, а наоборот производили какое-то успокаивающее впечатление, словно хотели сказать, что войны еще не было, и столица живет беззаботной мирной жизнью.
Артур подошел к стене, прислонился к ней спиной, чтобы впитывать остаточное солнечное тепло, и начал вспоминать о друзьях товарищах. Но о первой он почему-то подумал о Катеньке, до последней детали вспомнил их последнюю встречу и ласково улыбнулся этой симпатичной и совсем неиспорченной девчонке. Затем в его памяти сразу же всплыли оба его друга приятеля — Николай Погодин и Георгий Жуков. Они почему-то стояли и, набычившись, строго смотрели ему в глаза, словно хотели сказать, чтобы он не сдавался пустым и надуманным обстоятельствам. Внезапно Артур понял, что они снова встретятся в этой мире, но уже зрелыми людьми и тогда перед ними будут стоять очень серьезные цели и задачи.
Последним в его памяти всплыл майор НКВД и профессор философии Александр Николаевич Воробьев, который выглядел виноватым человеком. Он сконфуженно произнес:
— Извини, Артур Любимов, но я должен был это сделать потому, что ты не один такой в нашем мире. Мы должны тебя кое-чему научить.
В этот момент над лифтом снова загорелся ярко-красный огонек, приглашая заключенного № 1212\34 обратно в камеру одиночку.
2
Лаврентий Павлович Берия, Генеральный комиссар национальной безопасности СССР, сидел в своем кремлевском кабинете и тоскливо поглядывал на часы. Уже почти час ночи, а Молотов все еще продолжает сидеть в кабинете у Иосифа Виссарионовича и совсем не собирается его покидать. Вот и приходится ему торчать в своем кабинете в Кремле, он не может его покинуть, а вдруг что-нибудь случится и он потребуется Сталину. В то время, когда в наркомате внутренних дел СССР, по сообщениям его заместителя Меркулова, скопилась огромная куча срочных дел, требующая его внимания.
