Через минуту я уже вышел из Управления, чувствуя на душе странную поющую свободу, словно только что мне отменили смертный приговор.
Полина и Трубин разговаривали в нескольких шагах от крыльца, и я заметил, что мой обворованный новый знакомый все норовит тронуть девушку то за плечо, то за руку, то поправить ей воротник полушубка, то чуть приобнять ее за спину. Глядя на его машинальные, но недвусмысленные движения, я вдруг почувствовал, как радостное, освобожденное состояние сменяется во мне каким-то другим, глухим и тревожным. Я не мог понять, что это, но внимание Трубина к Полине было мне неприятно.
- А вот и Эрик! - весело сказала девушка и сделала шаг в мою сторону, словно инстинктивно спасаясь от прикосновений. - Ну как, все в порядке?
- Да-да, - я торопливо подошел. На сверток она даже не взглянула, может быть, лишь отметив краем глаза, что он - при мне.
- А что вы вспомнили-то? - поинтересовался Трубин, увлекая нас от Управления прочь.
- Да мелочь. Шрам у него вроде бы был на лице, - на ходу придумал я и почти сразу вспомнил, у кого видел шрам: у человека в спецгородке. - Знаете, небольшой такой, около носа. Или мне показалось... А нос, по-моему широкий, даже приплюснутый немного...
- Ага, так вы все-таки разглядели его лицо! - Трубин торжествующе поднял брови. - Видите, стоило немного подумать - и все всплыло. Вы сказали дознавателю?
- Н...нет. Я не уверен. До утра подумаю, может, что-то еще вспомнится...
Он покачал головой:
- Смотрите. Память - такая вещь, что сегодня помнишь, а завтра - как ветром сдуло. Шрам, вы говорите?.. около носа?.. А он был молодой, старый?
- Средних лет, - я чувствовал, что начинаю увлекаться, но остановиться не мог. - Наверное, за пятьдесят.
- Вы сказали - широкий нос... А рост?
- Не знаю. Он мне показался высоким, но точнее... - я развел руками.
- Очень интересно! - заявил Трубин, и лицо его сделалось странно озадаченным. - Очень! Я знаю одного человека с таким шрамом, но не мог же он... хотя, а почему нет?
- Что, серьезно? - удивилась Полина.
- Да, вполне серьезно, и нос у него тоже широкий... приплюснутый... Эрик, а скажите, он ничего вам не крикнул, когда вы его схватили? Голос у него какой?
- Да, крикнул - "Отстань!", - я кивнул, с каким-то холодком внутри понимая, что делаю все это напрасно, и пора остановиться. - Голос... Резкий такой, как воронье карканье.
- Ну, точно! - вскрикнул Трубин, хлопнув себя по бокам. - Нет, надо же!.. То есть, он, может быть, просто выследил меня... я тогда задумался, смотрел себе под ноги, а он мог идти следом...
