— Ну, это он и так успешно делает без всяких эгильотов, — фыркнул Лариков. — Он в буквальном смысле сходит с ума каждый раз после общения с тобой. Ладно, бери… Сколько этот твой эгильот стоит?
— Я делаю это первый раз, мон шер, откуда мне знать?
— Надеюсь, трех сотен тебе хватит?
— Не будь жмотом, а? Черные дела всегда очень дорогие!
— Нет уж. Кладу сверх сотню на мороженое — и исчезай! Только не вздумай кормить это исчадие ада без излишней на то необходимости!
— Посмотрю по обстоятельствам, — пообещала я.
* * *
Я себя достаточно гадко чувствовала. Сами посудите — человек сидит в тюрьме и целиком зависит от меня, а детектив Данич еще совершенно ничего не знает!
Действительно, Ларчик прав — бултыхаюсь, бултыхаюсь, и никакого толка!
Может быть, я и в самом деле глупейшая особа и к тому же абсолютный тормоз?
Вот с такими крайне негативными мыслями я и шла по улице, ведущей к небольшому дому барачного типа, старому и явно уже готовому под снос. Единственный его плюс заключался в том, что располагался этот старый дом в центре Тарасова, и никто поэтому отсюда выезжать не спешил.
Мне предстояла встреча с загадочной «эгильоткой» Аббасовой, и от этого мне стало совсем не по себе.
Когда я остановилась перед самим домом, мне показалось, что от него повеяло злом. Не надо все-таки забывать, что в этом доме было совершено жестокое убийство.
Я остановилась и закрыла глаза.
То, что Маша знала этого человека, было понятно. Именно по этой причине она преспокойно открывала ему дверь. Она не ожидала того, что последует потом.
Нет, скорее наоборот.
Она рада, что он пришел. Ванцов говорил, что на ней был весьма двусмысленный пеньюар. То есть — получается, что это и был наш загадочный любовник?
Или я опять понеслась на крыльях фантазии, которую приводит в движение таинственный образ, пока еще растворенный во мраке неведения?
Маша. Цветок, потерявший невинность от слишком долгого созерцания собственной красоты.
Маша, однажды решившая заглянуть в свою душу и обнаружившая там бездну.
Маша, которая была смертельно напугана этим — настолько, что не смогла этого победить.
Почему девочки, отравленные пороком, любят Басю, которая фактически является одной из них, а Анну просто боятся? Может быть, они точно так же относились и к Маше?
«Здесь легко заразиться»…
Бася не заразится — она переболела пороком, как желтухой. У нее иммунитет. И поэтому она спокойно общается с девчонками.
Я толкнула дверь и вошла в подъезд. Поднявшись по скрипучим ступенькам на третий этаж, остановилась.
