— Что значит не отдаст, — нахмурился князь. Добрыня вопросительно посмотрел на колдуна
— Она же сказала, что меняет его кафтан на шубу свою, ну то есть твою, утопленную.
— Ну так утопленная же моя.
— Не совсем, — вздохнул Шмель. — Ей эту шубу, как я понял, водяной со дна достал.
— Ну так он же её у меня и украл, — усмехнулся князь. — И с каких это пор у нас ворованный подарок владельцу не возвращается?
— Ты не путай, — возразил колдун. — Шубу твою ворованной назвать всё же нельзя. А Водяной, — мужчина вздохнул. — Он ей служить за услугу обещался. Так что Эйте теперь всё, что в озере есть, принадлежит. Что достанет ей нечисть или что она сама себе выловить захочет.
— Ты думай что говоришь, — нахмурился князь.
— Да пусть она мой кафтан себе оставит, я не против, — вмешался Олег, чтобы разрядить ситуацию.
— Не против он, — покачал головой князь.
— Шмель, а как это вообще возможно, чтобы человек под водой быть мог? — спросил Олег, игнорируя отца.
— Да кабы я знал, — вздохнул колдун. — Сам же слышал, она заклинание знает. А я не знаю, — предвосхитил он следующий вопрос.
— Купи, — посоветовал князь. — Полезная штука, хотя водяного, как я понимаю, нам это не вернёт.
— Не вернёт, — эхом ответил Шмель, задумавшись.
Подали еду и за столом стало тихо. Колдун всё обдумывал как уговорить Эйту продать ему заклинание, княжич снова мечтал, а князь и Добрыня ели, изредка возобновляя беседу. К концу трапезы вниз спустилась Лада. Добрыня тут же вскочил, приказал подать жене поесть и усадил её в уголок.
— Она уснула, — тихо сказала Лада.
— Это хорошо. Будем надеяться что не разболеется, — кивнул Добрыня. — Ты кушай.
Олег поднял голову от тарелки, внимательно рассматривая подошедшую женщину, но потом столкнулся взглядом с отцом. Князь отрицательно покачал головой, мол, даже не думай, и едва заметно кивнул на Добрыню. Олег печально вздохнул и снова принялся за еду.
В Доброграде надолго не задерживались. Князь со Шмелём, конечно, приглашали, но Эйте город почему‑то совсем не понравился, и было решено ехать дальше.
— А ты княжичу понравилась, — лукаво сообщила Лада Эйте. — Он, кажется, больше всех расстроился что мы уехали.
Эйта удивлённо посмотрела на подругу.
— Что? — нахмурилась Эйта, заметив что Добрыня смеётся.
— Извини, — попросил мужчина. — Но ему не только ты понравилась, он и на Ладушку засматривался.
— Ой не правда, — возмутилась Лада, будто это её в неверности обвиняли. — И ничегошеньки он на меня не смотрел.
