— Пойдём, — Лада потянула колдунью за дочкой трактирщика, которая была готова показать им комнату.
— Я тут подожду, — добавил Добрыня. — Как Эйта уснёт, спускайся.
Когда женщины скрылись наверху, Добрыня вздохнул и сел за свободный стол.
— Можно? — к столу подошли Шмель, а за ним и князь с сыном.
— Милости прошу, — мужчина встал и поклонился гостям.
— Ты прости, добрый человек, что спрашиваю, но Эйта тебе кто? — спросил Шмель, а князь жестом велел трактирщику подать на стол.
— Эйта? — переспросил Добрыня и усмехнулся. — Да никто, по сути. Попутчица.
— И далеко едете? — поинтересовался князь.
— Мы с женой в Олеград, а Эйта…, — Добрыня вздохнул. — Эйта дом себе ищет. Ну а пока она присматривается что да как, вроде вместе едем.
— Шмель, а возьми её себе помощницей, — обрадовался княжич.
— Забудь, — отмахнулся колдун. — А не знаешь ли, у кого она училась?
— В смысле? — не понял Добрыня.
— Ну кто её магии обучал?
— А–а–а, — протянул мужчина. — Знаю, но вряд ли тебе, многоуважаемый, это что‑то даст. Колдунья лесная её после гибели родных приютила. Колдунью народ Грачкой кликал.
— Нет, имя мне ничего не говорит, — вздохнул Шмель. — А Эйта значит в лесу росла, ну что ж это многое объясняет.
— Что это тебе объясняет? — поинтересовался князь.
— Да то с чего она, — мужчина замялся, подбирая слова. — Дикая такая.
— Есть малость, — улыбнулся Добрыня. — Её родня погибла когда она совсем маленькой была, так что…
— И не боишься? — усмехнулся Шмель. — У неё же силы немерянно.
— Правда? Не знал. Но нет, не боюсь. Она, в общем‑то, не плохая, не всё понимает, но ежели что надо просто как дитю объяснить.
Княжич Олег слушал разговор вполуха, он мечтал. Перед его взором было тихое летнее озеро, ночь, он заходил в воду, ведя за собой за руку Эйту. Девушка тихо смеялась, обвивая шею мужчины руками. Олег расплетал ей косу, и волосы Эйты рассыпались по воде широким ореолом, а потом, намокнув, опускались. В темноте кожа её светилась, и Олег припадал губами к ложбинке на груди, а потом, рывком, задрав рубаху…
— Олег, прекрати, — стукнул по столу кулаком Шмель.
— Шмель, — возмутился княжич, стряхивая с одежды капли воды, от неожиданности он облился.
— Слишком ты громко думаешь, — сердито сказал колдун. — Я же сказал тебе, забудь про ведьму. Всё. И даже мечтать не смей.
Добрыня опустил голову, потирая бороду. Чтобы понять о чём думал княжич даже колдуном быть не надо, у парня разве что слюна не капала.
— И, кстати, про кафтан свой можешь забыть, — добавил Шмель. — Она тебе его не отдаст.
