— А с чего это он расщедрился? — удивился Шмель. — Ты уж объясни, сделай милость, а то, видишь, люди волнуются.
— Ну ты‑то видишь, что я не русалка? — поинтересовалась Эйта.
— Я вижу, но да только с чего ты в одежде ты купаться вздумала. Да и шубку эту князь осенью в озере утопил, нечисть тамошняя расшалилась что‑то.
— А, — кивнула Эйта. — Но теперь она всё равно моя. А тебе, мил человек, за своей территорией лучше смотреть следовало бы. Мне б тогда купаться и не пришлось и водяной здешний не мне, а тебе бы служить обещался.
Колдун пересёкся взглядом с князем и растерянно пожал плечами.
— А за что тебе водяной шубу подарил? — вмешался молчавший до сих пор княжич. Он не сводил с девушки взгляда. — Холодно поди в мокрой‑то? — мужчина скинул свой кафтан и протянул его Эйте. Девушка подумала, но потом сбросила мокрую шубу и укуталась в тёплую одежду, а свою протянула княжичу. — Меняю, — сказала она. Шмель закатил глаза и тяжело вздохнул. Вот принесло же сюда Олега. Сейчас ведь, как пить дать, влюбится. Княжич вообще был мужчиной влюбчивым, но в последнее время душа его требовала чего‑то нового и необычного. Он пресытился легкодоступными девками, с теми, кто честь свою сильно берёг, тоже скучно было. А тут куда уж необычнее девка, да к тому же симпатичная вполне.
— А ты что, не знаешь? — спросила девушка у колдуна и нахмурилась. — Или там в реке твоя тварь сидела?
— Какая тварь? — не понял князь.
— Нет, не моя, — поспешил заверить Шмель. — А что за тварь?
— А как ты тварь в воде нашла? — тут же спросил Олег.
— Погоди, — осадил его колдун. — Милая, расскажи уж мне, что произошло, а то ведь я совсем ничего не понимаю. И как к тебе обращаться?
— Эйтой меня кличут, — вздохнула девушка и повернулась к огню другим боком.
— Тёплого питья принеси, — велел Шмель трактирщику. — Слушаю тебя, — кивнул он девушке.
— Мимо мы ехали, — начала Эйта. — В трактире резня намечалась, мы в лесу заночевали. А утром мавки. Я их разогнала, но тут водяной вылез, мол помоги, сила из воды уходит.
Колдун согласно кивнул и нахмурился. То, что с водоёмами что‑то неладно, он давно заметил, только вот понять что не так не мог.
— Очень просил, — продолжала девушка. — Жалко мне его стало, — при этих словах она нахмурилась, задумавшись вдруг, а с чего это она так легко разжалобилась.
— А потом? — прервал её мысли Шмель.
— Потом? Потом зелье сварила и в воду, а там оно сидит.
— Погоди, как в воду? — уточнил колдун.
— С головой, — как дитю пояснила Эйта.
