Одно расстроило — Женевьева была необыкновенно бледна. Может быть, у нее все еще болела рука. Или же огорчил разговор с джентльменом, который стоял рядом с ней, когда он вошел в гостиную.
Бенедикт опять перевел взгляд на неприятного джентльмена. И узнал его. Пасынок Женевьевы Уильям Форстер. Впрочем, этот джентльмен нисколько не походил на пасынка такой молодой женщины. Она была на несколько лет его моложе. Кроме того, Форстер выглядел гораздо старше своих лет. Это был полный мужчина с обрюзгшим лицом. Бенедикт не был знаком с ним лично, но до него доходили разные темные слухи о нем. Потому его присутствие в гостиной Женевьевы неприятно удивило. Почему-то при виде Форстера ему стало тревожно и страшно за Женевьеву.
— Я очень рада видеть вас. — Голос Женевьевы вывел Бенедикта из задумчивости.
Он посмотрел на нее. В ее взгляде читалась искренняя радость по поводу его прихода.
— Я тоже рад вас видеть.
Несколько холодный тон. Он поспешил приложиться к руке Женевьевы губами, нежно поцеловать, чтобы смягчить впечатление.
— Честно говоря, я боялась, что больше никогда вас не увижу, — застенчиво улыбнувшись, призналась Женевьева. — Мне без вас было так плохо!
Бенедикт в очередной раз поразился ее искренности. Поразился настолько, что у него перехватило дыхание. Таких чистых женщин он еще никогда не встречал.
— Боялись, что больше никогда меня не увидите? Но для этого не было причин. Все эти дни я думал о вас, — пробормотал он и нежно погладил ее по руке.
Глаза ее просветлели. Теперь в них читалась искренняя, ничем не замутненная радость.
— Вы не можете себе представить, как мне приятно это слышать, — вне себя от восторга пробормотала она.
Хотя могла этого и не говорить. Он и так прочел это во взгляде ее небесно-голубых глаз.
— Проклятье! Почему мы должны признаваться в своих чувствах при таком скоплении людей? Когда я шел сюда, надеялся застать вас одну, — прошептал Бенедикт. — Терпеть не могу пустые салонные разговоры.
Бенедикт мрачно взглянул на гостей Женевьевы, собравшихся в гостиной. Они обступили герцогиню Рамси и наперебой задавали ей вопросы, чем совершенно ошеломили ее и привели в замешательство. Краска смущения показалась на ее щеках.
— Ваши слова для меня — лучший комплимент. Женщине лестно, когда мужчина хочет остаться с ней наедине, — со смехом проговорила Женевьева.
— И после этого вы советуете мне следить за своими манерами? — криво улыбнувшись, спросил Бенедикт.
Улыбка мигом сошла с ее лица.
