— А чего, гы, пусти, Ром. Хай летит.
— «Крути-ится-верти-ится шар га-ал-лубой! Крути-ится-верти-ится над гал-лавой!..»
Это был Ромка Ручепатов со своими «гиенами». Восьмиклассники, которым гадский, но в общем-то безвредный Курдин и в подмётки не годился. Если бы не Рукопятовский отец, Ромку давно бы и со смаком исключили. Многие до сих пор надеялись, что всё-таки ещё исключат, но Сашка не верил. Если опять оставили на второй год, не выгнали взашей, как Полеватенко или Яблонскую…
— Отдайте же!
— Гля, какие на нём «зверу-ушки», усраться просто. Конкретная неуважуха к мёртвым, я щитаю.
— Точняк. Не, ты прикинь: тебя вот в такое упакуют.
— Тока бантика не хватает.
— Я б ожил и отметелил козлов…
Приглушённая возня, звук пощёчины.
— Немедленно отдайте! Сейчас же!
— Ах ты, коза мелкая! Ты чё себе думаешь?!
— Не, Ромк, это шо за цырк, б**?! Ваще!
— В школу ходит, а уроков не понимает.
— Бум учить по-своему. Шоб дошло.
Дедов шар так и рвался из рук. Сашка примотал его к портфелю, портфель повесил на ветку старой липы, что росла во дворе. Не лучший вариант, но не было у него времени на варианты.
Вышел из ворот, повернул направо, к скамейке. Шесть с половиной шагов, всего-то.
Рукопят плюс четверо «гиен». Трое устроились на спинке, ноги в заляпанных грязью ботинках упёрли в сидение; один привалился к забору, Ромка держит в вытянутой руке шарик, а левой отталкивает Настю.
— О, ещё мелкий.
— Греби мимо, малёк, давай! Или нос зачесался?
И Настин взгляд: испуганный, с капелькой слезы на щеке.
— Отдайте ей шарик, — велел Сашка и сунул руки в карманы. — Быстро!
Они заржали, один чуть со скамейки не грохнулся.
— Ты ваще кто такой, сопля? — процедил Рукопят. — Кавалер, да? Рыцарь круглого очка? Только пискни — посвятим. Вали отсюда. И в темпе.
— Пока мы добрые, — поддакнул веснущатый Гарик Антипов.
Сашка покачал головой.
— Сейчас физрук придёт. Позвали уже.
— И кто позвал? Ты? Раздвоился?
— Дежурные, я им сказал.
Рукопят передал шарик Антипову и шагнул к Сашке.
— Вот ты глупый, рыцарь, совсем без мозгов. Физрук второй день как гриппует. Или ты дежурного к нему домой позвал?
— Часа через два будет, — заржал дылда Колпаков. Почесал худую свою шею, спрыгнул с лавочки. — Как раз шоб тебя собрать по запчастям.
— Держи его, Димон, — сказал Рукопят. — А ты, Колпак, — соплюху.
Сашка закусил губу и подумал, что со школой можно попрощаться. Когда выпишут из больницы, слишком многое пропустит, до «отлично» не дотянет, хоть тресни.
