Придурок.
Придурок высшей пробы.
Нет, недопустимо так думать о спутнике жизни.
Я сделала над собой нечеловеческое усилие и произнесла с улыбкой:
— Боюсь, тебе придется привыкать, Пьер. А сейчас «настой ромашки» хочет спать, так что спокойной ночи.
Я почти не сомкнула глаз, пытаясь найти успокоение в легком похрапывании Пьера. Десять раз за ночь я порывалась его разбудить, но так и не решилась. А ведь прерванный сон был моим любимым приемом для постскандального примирения, и я часто вызывала живой интерес своих читательниц, рассказывая о нем на страницах «Модели»: мужчина, разбуженный слезами — «Боже, как мне грустно, я хочу умере-е-еть», — мгновенно сдается: «Ну-ну, все забыто, детка, давай спать, ладно?»
Однако новая Полин не могла будить среди ночи безмятежно спящего человека — даже ради того, чтобы предложить помириться.
Около половины девятого, когда дети ушли в школу, я решилась вынырнуть из тревожного забытья и потащилась в ванную. Из зеркала на меня глянуло лицо Елены Чаушеску.
Я включила компьютер. В почте было 18 новых сообщений. Я пропустила 12, предлагавших увеличить мой пенис, поборов не слишком гуманное желание переадресовать их Пьеру (юмор — моя профессия), приняла приглашение на ужин к новому ухажеру Матильды (наша светская жизнь входила в обычное русло, вот и славненько) и с замиранием сердца открыла сообщение от Раф, своей начальницы-брюнетки, озаглавленное «Нунадоже».
Ку-ку, ПОП, получила твою заметку о Покемоне, увы, у нас возникли проблемы с версткой, не пройдет, too bad. Когда ты появишься в редакции? Хотелось бы минут пять почирикать с тобой, и Мими.
Все было плохо, очень, очень плохо. В последний раз у нашей двуглавой дирекции возникло желание «почирикать втроем» два года назад… в тот день, когда у Ирис де Будан навсегда отняли пропуск в VIP-столовую.
Я ответила, что буду послезавтра — нужно продумать стратегию защиты, — и всю вторую половину утра запихивала во все сливные бачки пакеты с известью, чтобы спасти нашу планету, — «простой гражданский поступок», как вечно повторяет метео-дама с TF-1, весьма достойная женщина, которую я в прошлой жизни считала полной дурой. После обеда я варила луково-картофельный суп для «Сострадательного милосердия», добровольной ассоциации матерей-домохозяек, которую мне горячо рекомендовала Жермена Крике.
