— Стой!
Данчо от неожиданности вздрогнул, схватился за пистолет и стал озираться мутным, беспокойным взглядом.
— «Тихий прозрачный Дунай», — назвал он пароль почти на одном дыхании.
— Я вас узнал, — виновато отозвался часовой.
Данчо вздохнул облегченно и дрогнувшим голосом добавил:
— Попробуй еще раз так подшутить надо мной и увидишь, что моя рука редко ошибается. Чугун здесь? — Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоить учащенно бьющееся сердце.
— Все тут. Вчера вернулся и Калыч. На этих днях он отправил на тот свет унтер-офицера Кочо.
— А, так вот почему они рассвирепели, как бешеные осы! — приостановился Данчо.
— Давно он за ним охотился, да только теперь повезло, отправил его туда, откуда не возвращаются.
Данчо вытер потное лицо грязным носовым платком и молча пошел в гору.
В это время дня в лагере отряда было тихо. Данчо окинул взглядом отдыхавших в тени дубов мужчин и женщин. Увидел Чугуна и Чавдара, склонившихся над какой-то книгой, и направился к ним. Нарочно кашлянул. Первым повернул голову Чугун. Он поднялся на колени, закрыл книгу и неожиданно сказал:
— А, Данчо идет, — и внимательно всмотрелся в его лицо. — Что с тобой? Ты болен или, может быть, ранен?
— Провал, — болезненно вздохнул Данчо и устало сел в траву. — Убили Румена.
— Как, — медленно поднялся Чугун, — убили?
— Да, убили, — повторил Данчо все так же отчаянно. — Я не должен был разрешать ему! Если бы я знал, что так случится, я бы его силой вернул. Никогда не прощу себе этот промах.
К ним тихо приблизился Калыч. Глаза его были подпухшими и покрасневшими. Было видно, что он только что проснулся. Чавдар повернулся к нему и сказал едва слышно:
— Убит Румен.
— Да вы что?! — охнул Калыч. — Как же это случилось?
— Откуда мне знать? — тяжело вздохнул Данчо. — Лучше бы меня убили вместо него. Я раза три попадал в засаду. Думал, отчего это они так озверели. А оказывается, ты ликвидировал унтер-офицера Кочо из Лозена.
— Он у меня быстро протянул ноги! — выпалил Калыч. — А вы-то как нарвались на них? Как это случилось?
— До города добрались благополучно. Пробирались только ночью. Но ему будто на роду было написано сложить голову раньше времени.
— Почему? — прервал его Чугун.
— Да потому, что кто-то из ятаков [6] неблагоразумно сказал ему, что его мать больна.
— Ну? — спросил Чугун.
— До этого я никогда не видел его таким раскисшим. Как только стемнело, он стал совсем неспокоен. Мы были на явке в Йончовом загоне.
— И как произошла трагедия? — нетерпеливо спросил Чавдар.
