(1 Кор. 7, 29-31). Посему и о прочем разумевай, т. е. кого бесчестят и обижают и тем подвигают на гнев, тот пусть не гневается; кого хвалят, тот пусть не держит в уме своем того, что говорят в похвалу ему; кто побуждается сделать кому отмщение, тот пусть будет в мире
как мертвый всем сердцем своим».
Таким образом, святые живут в мире, а мира «не ощущают», для них его «нет», они «умерли» для него, «вышли» из мира. Все это выражения святоотеческие, показывающие, что самое присутствие мира нисколько не вредит устроению самособранной души.
Итак, значит ли это, что культура со всем своим комфортом и удобными условиями быта должна быть целиком принята в обиход жизни подвизающегося христианина? Нисколько. Правда, в Писании сказано, что невинно вино, но пьянство укоризненно (Притч. 20, 1) и что не богатство губит человека, но лесть — П апатп), коварство, состояние, когда человека, что называется, за нос водят, «обольщение богатства» (Мф. 13, 22), что не жена — зло, а похоть, испытываемая к ней (Мф. 5, 28), но, как сказал ветхозаветный еще мудрец, ввяжет ли кто огнь в недра, риз же своих не сожжет ли ? Или ходити кто будет на углиех огненных, ног же не сожжет ли?.. (Притч. 6, 27-28). Поэтому-то божественный апостол Павел и говорит: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1 Кор. 6, 12). Ведь если святые и дошли до того, что мир перестал на них действовать, когда они соприкасались с ним, то благодаря чему они приобрели такое состояние? Тот же св. Симеон Новый Богослов, рассказав о чудных делах бесстрастных мужей, когда они в миру не возбуждаются уже ни от пения и музыки, ни от смеха и
-16-
женщин, и подтвердив, что все это действительно возможно (уже в его время сомневались в существовании таких людей), продолжает: «Для сего-то
бесстрастия бывает у богочестивых всякое делание подвижническое, всякое лишение произвольное и всесторонняя к себе строгость. Первое дело подвизающихся по Богу есть убежать от мира и от всего, что в мире. Миром я называю настоящую жизнь, т. е. сей временный век. Под тем же, что в мире, я разумею все окружающее нас, что повелевает нам Господь оставить и убежать от того всего, т. е. оставить отца, матерь, братьев, сестер, сродников, друзей, имения, деньги и вообще всякое богатство». «Не потому так требуется, — опять оговаривается святой отец, — чтобы это были вещи запрещенные и вредные, но потому, что, находясь среди них, не можем мы избавиться от пристрастия к ним. Одолеваемый похотными сластьми, если не отсечет причин, возбуждающих сласти греховные, и не удалится от них, не может никак освободиться от похотения 18
