, произведение XVI века, изящное по языку и мыслям.
Когда однажды преп. Феодосии Печерский захотел отдохнуть после вечернего правила, то вдруг «слышаше глас хлопота в пещере от множества бесов... в тимпаны биющем, и инем в сопели сопущем»>66.
Св. Церковь от лица священника спрашивает на исповеди кающихся: «слушал ли гусельников, или пел еси песни бесовские, или слушал поющих?»>67
Даже плата, даваемая игрецам, считается жертвой диаволу, то есть тяжким грехом (теперь это можно сравнить с покупкой билета на концерт, в театр, в кинематограф). «За кую вину, — восклицает автор «Слова о русалиях»>68, — даеши сребро свое дьяволу в жертву, велику пагубь души своей творя, а дьяволу же радость».
Если же перейдем от древней церковной литературы к светской тогдашнего времени, увидим тот же взгляд: музыка — дело бесовское. Так, например, в былине о Садко>69, когда под звуки гуслей этого игреца расплясалось и расскакалось все подводное царство, расходилось бурное море, потопляя корабли без
счету, герою былины является старик «седатый», или «Никола Можайский», или «старчище», и обращается к нему с такими словами:
Полно тебе играть в гуселки яровчаты,
Полно губить людей бесповинных.
От твоих от игор от бесовскиих,
И от тьшх от плясок нечестивыих,
Океан сине море всколебалося.
• Про танцы, которые теперь обратились в целую науку (со своей собственной литературой), можно говорить
-51-
долго. Но и здесь я могу обрисовать лишь контуры предмета. Для моих целей будет достаточно, пользуясь высказываниями философов и писателей, раскрыть природу нынешнего светского танца, а потом на основании этого перейти к выводам.
Что такое танец?
Танец, по словам Платона, «подражает речам Музы».
Почти теми же выражениями говорит о нем Аристотель: «Ритмическими движениями он [танец] выражает обычаи, страсти, поступки».
Танец, считает Лукиан, «представляет собой изобразительное искусство, которое выражает идею и облекает в плоть невидимую мысль».
Но уже и в самое древнее время понятие о нем сужалось. «Есть танцы, -говорит Платон, - имеющие в виду преимущественно самое тело; назначение их — обнаруживать силу, гибкость, красоту; они заставляют каждый член тела сгибаться, разгибаться и послушно подчиняться, посредством легких и
70
гармоничных движений, любому положению» . Это, собственно, уже род гимнастики, но гимнастики ритмической (наподобие нашей гимнастики Далькроза).
Нынешние авторы высказываются яснее и расставляют все точки над i другими словами, подбираются ближе к самой сути <танцев>, к похоти.
