И еще есть одно важное дело, которое я сделаю сегодня же. Не откладывая. Прочту бортовой журнал.
Я долго собирался с духом. Медлил, оттягивал, давал себе клятву на следующий день обязательно открыть бортовой журнал капитана Николаевой. И открывал… чтобы тут же закрыть и отложить. Так проходили день, второй, третий… Наконец я понял, что дальше так продолжаться не может. Какой бы ужасной ни оказалась правда, узнать ее куда лучше, чем мучиться, живя в неведении.
– Будь мужиком! – приказываю я себе. Скрепя сердце, берусь за журнал. И тут же чуть не начинаю рыдать от жгучего, горького разочарования.
На первой странице аккуратным, каллиграфическим почерком было выведено: «Бортовой журнал. Том 18. Ведется командиром экипажа Николаевой С.И., с 24.02.2033».
– Во-сем-на-дцать… – шепчу я, чувствуя, как в глазах темнеет и пол уходит из-под ног. – Восемнадцать…
Сомнений не остается: все самое важное, все, что происходило на протяжении долгих лет, так и осталось скрыто завесой тайны.
Утром во время урока Кондрат Филиппович объявлял дату: шестнадцатое мая.
– Какой по счету месяц май? – Я пока слабо ориентируюсь в месяцах и временах года. – Раз, два, три, четыре, пять. Пятый. А тут – второй, февраль. Совсем недавно… Черт. Черт-черт-черт!
Впрочем, я довольно быстро успокаиваюсь.
«Вреда точно не будет, если я все-таки прочитаю это».
Я устраиваюсь поудобнее на мягком глиняном сиденье, выложенном мхом, делаю глубокий вдох и открываю первый лист бортового журнала.
24.02.
Ситуация безвыходная. Износ всех систем – 90 %. По самым оптимистическим прогнозам, электричество отключится через месяц.
В целях экономии обесточены все отсеки, кроме кают-компании, в которой находится экипаж. Чтобы свести к минимуму энергозатраты, большую часть времени мы проводим в лежачем положении. Питание два раза в сутки небольшими порциями. Серьезные опасения внушает психологическое состояние экипажа. Лыков еще держится, Буданов практически перестал говорить и вообще как-то реагировать на внешние раздражители.
25.02.
Никаких изменений. Все возможные варианты спасения экипажем исчерпаны. Возможность покинуть борт в скафандрах имеется, но не ясно, куда совершать эвакуацию. Достоверными сведениями о существовании уцелевших городов не обладаем.
Господи, помоги.
Мне стало не по себе.
От сухого, лишенного эмоций текста, написанного аккуратным, ровным почерком, веяло такой жутью, что крупные капли пота выступили на лбу. Одна из них даже упала на раскрытую тетрадь, оставив медленно расползающееся темное пятнышко.
