— Осел-Бабулька, — бубнил он, — Осел-Бабулька, вызывает Осел-Пес, вызывает Осел-Пес. Как слышите меня? Прием, — сделал паузу, послушал и продолжил: — Осел-Бабулька, Осел-Бабулька…
Из тени у дальней стены донесся тихий стон, и Прентис различил санитара, склонившегося над неподвижной фигурой на полу: должно быть, раненый, тот, что кричал на дороге.
— …Вызывает Осел-Пес, вызывает Осел-Пес. Как слышите меня? Прием. — Логан повернулся к лейтенанту. — Не могу связаться с ними, сэр.
— Черт! Ладно, позови вестового. Где этот, как там его? Парнишка?
Прентис неуклюже вскочил на ноги.
— Дуй в свой взвод, — приказал Эгет. — Выясни, почему они не отвечают. Если рация повреждена или еще что, приведи Брюэра. Все ясно?
— Есть, сэр.
— Знаешь, где они сейчас?
— Так точно, сэр.
Он ответил, что знает, хотя все, что мог вспомнить, — это дом со ступенчатой крышей, но где он находится, не представлял. Он поспешил к двери, и в этот момент пол подвала содрогнулся от мощного взрыва, и еще раз, и еще.
— Это уже артиллерия, — сказал кто-то. — Восемьдесят восемь миллиметров.
— Нет, это и те и другие, — сказал кто-то еще. — И минометы, и восьмидесятивосьмимиллиметровые.
Прентис задержался у двери и оглянулся на Эгета. Идти, несмотря ни на что? В разгар обстрела? Или надо дождаться, когда взрывы прекратятся? Но Эгет уже не смотрел на него, разговаривая с кем-то.
А, пойду все равно. По крайней мере это лучше, чем возвращаться и спрашивать Эгета. У одеяла, закрывающего дверь, стоял, прижавшись спиной к стене и широко раскрыв глаза, седой, похожий на старика человек по фамилии Лучек.
— Господи, малый, — проговорил он. — Ты идешь прямо сейчас?
— Нужно идти, — ответил Прентис.
Он чувствовал себя почти как герой фильма о войне и, приготовясь откинуть одеяло, ждал, когда в обстреле наступит пауза. Он еще раз оглянулся на Эгета, но тот по-прежнему стоял к нему спиной. Он юркнул за одеяло и взбежал вверх по лестнице.
Было тихо, пока он бежал по тропинке к дороге, и, только добежав до нее, окончательно понял, что не знает, куда сворачивать. Направо или налево?
В отчаянии решил свернуть налево. Но как далеко тот дом со ступенчатой крышей и сколько еще бежать, пока поймешь, что взял неверное направление, и повернешь назад? Только он свернул на дорогу, воздушная волна с силой швырнула его на землю, и следом раздался грохот взрыва. Громче, чем взрыв мины: должно быть, артиллерийский снаряд. Воздух снова задрожал, снова раздался взрыв, и по его заду и ногам застучало множество мелких, твердых, но не тяжелых частиц. Вряд ли осколки снаряда, скорее куски разбитой крыши или стены.
