Мое умение отвлекаться во время поездки и так слишком часто становилось поводом для шуток, поэтому я предпочла ничего не рассказывать им о своем вояже по берегу. Но это напомнило мне кое-что.
— Алан, — спросила я, — ты сегодня летишь?
— Да. А что?
Небольшая эскадра вертолетов Алана помогала обслуживать нефтяные вышки, торчащие из Северного моря у изрезанных берегов Питерхеда. Он был бесстрашным пилотом, что я быстро поняла в тот день, когда первый и единственный раз позволила ему взять меня с собой. Когда он вернул меня на землю, я на ватных ногах еле выбралась из вертолета. Но теперь я сказала:
— Да я просто подумала: не мог бы ты меня покатать вдоль берега? Натаниэль Хук дважды приезжал сюда из Франции договариваться с шотландской знатью, и оба раза высаживался у Слэйнса, замка графа Эрролла, который, если верить моей старой карте, находится где-то рядом, севернее. Мне бы очень хотелось увидеть замок, вернее, то, что от него осталось, и именно со стороны моря, как его видел Хук, когда приплыл сюда впервые.
— Слэйнс? Да, я могу тебя туда доставить. Только от нас это не на север, а на юг, это в Краден Бэе.
— Где? — удивленно переспросила я.
— В Краден Бэе. Тебе по дороге его не было видно.
Со своей обычной проницательностью Джейн уловила перемену в моем лице.
— Что? — спросила она.
Я не устаю удивляться своей удачливости, точнее сказать, тому, как случайные события вплетаются в линию моей жизни. «Надо же было мне остановиться именно там!» — подумала я и сказала:
— Ничего. Можем полететь завтра, Алан?
— Да. И вот что… Я возьму тебя с собой пораньше, чтоб ты могла полюбоваться замком с моря, а когда вернемся, если хочешь, я посижу с малышом Джеком, а вы с Джейн смотаетесь туда на машине. Вам обеим полезно будет подышать морским воздухом.
Так он и поступил.
То, что открылось с воздуха, выглядело намного масштабнее, чем то, что я видела с земли: беспорядочное нагромождение лишенных крыш строений, цепляющихся за самый край утесов, внизу — кипящее белой пеной море. От этого зрелища у меня по спине пробежал холодок, достаточно знакомое ощущение, чтобы захотеть побыстрее спуститься на землю и поехать с Джейн к заветному месту.
На этот раз на стоянке я обнаружила две машины, а на заснеженной тропинке виднелись глубокие скользящие следы. Я пошла перед Джейн, подняв лицо навстречу порывистому ветру, который оставлял соленый привкус на губах и заставлял меня дрожать, хотя на мне была теплая куртка. Признаюсь, позже я не могла вспомнить, чтобы видела тогда других людей, но знаю, что они там были. Также моя память не сохранила отдельных деталей разрушенного замка, лишь какие-то общие образы: голые треугольники фронтонов, твердый, испещренный серыми пятнами и блестящий на солнце розовый гранит, высокая и массивная квадратная башня у края обрыва… Тишина внутри залов, где ветер перестает бушевать и начинает стонать и плакать и где торчащие из стен голые деревянные балки отбрасывают тени на наметенный внутрь снег. В стене одного из залов имелся большой пустой проем, бывшее окно, которое выходило в сторону моря. Когда я встала у него и уперлась руками в нагретый солнцем подоконник, посмотрев вниз, я заметила на заснеженном полу отпечатки лап небольшой собаки, возможно спаниеля, и рядом более глубокие следы человеческих ног, указывавшие на то, где стоял человек и, подобно мне, всматривался в бескрайний горизонт.
