— Ха–арошая ночка! — одобрительно промурлыкал он. — Дежурим по очереди?
— Не слишком ли мы здесь на виду?
— Я же сказал, «тараканы» воды боятся.
— Почему?
Вместо ответа Брис присел на корточки, набрал песка и слегка раздвинул ладони, давая песку стечь.
— Ничего не напоминает?
— Брис, слово «напоминает» в моём случае неуместно. Если бы я хоть что‑то помнил…
— Чтобы уйти от «тараканов», надо вилять, как заяц. Они просочатся в любую дыру во времени, если сообразят, куда ведёт след. Как просачивается в любое помещение вредное насекомое таракан. Как просачивается песок. Песок и таракан. Песок заносит в пустыне брошенное людьми место. Тараканы вторгаются туда, где нечисто во всех смыслах. В этом городе взбесившегося времени тараканы и песок — одно и то же. Переверни песочные часы — и вместо песка посыплются эти тухлоглазые твари.
— Уподобление тараканов песку я понял. Ты объяснил так поэтически. Но я до сих пор не понимаю, почему они боятся воды.
— Ах, какой сарказм в голосе! «Поэтически»! Да ведь это твоё объяснение! Ты разглагольствовал о сходстве тараканов и песка! И, чёрт побери всё на свете, ты оказался прав! Ведь эти мумрики и в самом деле состоят из песка!
— Что?..
— Плесни на них водой или разруби длинным лезвием — сразу оползут, осыплются. Да ты вспомни, как ругался Рашид, когда после каждой стычки с «тараканами» приходилось точить мечи. Но что всего хуже — они и плодятся‑то, как тараканы.
… Рашид поднял голову — он разглядывал вычищенный клинок — будто его окликнули. Его сосредоточенное лицо: отрешённые глаза в угольной рамке ресниц, раздутые ноздри тонкого носа, выпяченные узковатые губы — внезапно заухмылялось, наверное, вспомнил хорошую шутку… Леон напрягся: кто сидит за плечом Рашида? «Взгляд» восстанавливал всю фигуру, огромную, полуголую, начиная с приподнятой руки, раздувшейся от демонстрируемых мышц в сетке синеватых жил, и заканчивая бритой головой…
— Вспоминаешь? — с любопытством спросил Брис.
— Бритый великан…
— Ты вспомнил Игнатия?
— Если Игнатий — тренированный атлет…
— … с маленькой лысой головёнкой! — любовно закончил Брис. — Мы всё смеялись над ним: откуда столько мыслей рождается, если в башке нет места для мозгов! На деле, конечно, получается просто зрительный эффект — маленькая голова на фоне накачанных мускулов… Игнатия ты вспомнил из‑за Рашида? Они ведь дружат издавна, умудрились даже на сёстрах–погодках жениться.
— Не уводи — попросил Леон. — Мне очень хочется узнать всё сразу, но… Давай сядем, что‑то с головой неладно. Ты сказал — у Рашида меч?
