— В детдом её надо определить, — подсказала одна из них, — там ей лучше будет.
— В детдом так в детдом, — решила Степанида.
Роза, до сих пор молчавшая, вдруг спросила тоненьким дрожащим голоском:
— А в детдоме немцев нет? Вы меня немцам не отдадите?
— Да что ты, детка, откуда там немцы? — сказала Степанида и захлюпала носом. — Детдом — это же вроде как детский сад, только оттуда домой не ходят… Э-э-эх, горькая ты моя.
Бабы утирались подолами и сморкались в фартуки. Всем было жалко сироту, но, может, в детдоме ей и вправду будет лучше.
Зойка отупело смотрела на всё происходящее и вдруг, словно наяву, услышала голос Королёва: «Ты когда-нибудь видала, какие глаза у сирот?» Она не могла оторвать взгляда от бледного личика с огромными отрешёнными глазами. И когда бабы решили передать Розу в детдом, Зойка шагнула к крыльцу:
— Тётя Степанида, давайте я её отведу.
— А что ж, отведи, — согласилась та, — я сейчас вещички её вынесу.
Тяжёлая дубовая дверь поддалась с усилием, Зойка даже подумала сначала, не заперта ли она, — всё-таки воскресенье. Но в вестибюле её сразу встретили дежурные — девчушка и мальчик лет тринадцати. Глянув на Розу и Зойку, безошибочно определил:
— Новенькую привели?
— Да, — ответила Зойка, — мне директора.
— Костя, сходи за Андреем Андреевичем, — сказала девчушка.
Мальчик вышел в противоположную дверь, ведущую во двор, а девчушка вежливо предложила:
— Вы посидите, он скоро придёт.
— Садись, Роза, — сказала Зойка, а сама стала оглядывать просторный вестибюль, широкую лестницу, которая после первого пролёта расходилась на два яруса. Детдом размещался в старинном особняке, ещё сохранившем некоторую парадность.
— А директор далеко живёт? — спросила Зойка.
— Нет, здесь же, при детдоме.
Это Зойке понравилось: значит, жалеет сирот, не хочет оставлять их ни на минуту. И только она об этом подумала, как со двора в сопровождении дежурного вошёл Андрей Андреевич. Он был всё так же свеж, как и в прошлый раз, лицо по-прежнему гладко выбритое и приятное, но в голосе и движениях была какая-то сдержанность или несколько смягчённая строгость, которой тогда Зойка не уловила. В кабинете Королёва Андрей Андреевич казался ей добрее, доступнее, а здесь она почему-то подумала, что вот, наверное, таким был хозяин особняка, холёным, деловито-снисходительным. Она немного растерялась и стала сбивчиво рассказывать о Розе. Директор выслушал эту историю совершенно спокойно. Зойка сначала удивилась, а потом подумала: сколько он таких историй уже выслушал!
