Дом на горе | страница 11
— Зачем же тебе жар-птица? — допытывался он.
Заморыш молчал.
— Нет, Ваня, как хочешь, птицу надо убрать. Делай точно по Шишкину.
— Не буду, — пробормотал Заморыш.
— Это почему?
— Искусство не стоит на месте, — заявил Ванечка.
— При чем здесь искусство! — воскликнул Петр Васильевич. — Мне шкафы надо делать в корпусе!
Заморыш молчал.
— Так что, договорились? — спросил Петр Васильевич.
Заморыш упрямо безмолвствовал. Так мы и ушли, не добившись от него ответа.
— Гений! — шепнул мне восторженно Петр Васильевич.
По дороге в мастерские мы встретили пятиклашку по кличке Голова. Он был знаменит тем, что в голове у него беспрерывно тикало, как в часовом механизме. Голова «шла» наподобие часов. И не было никакого обмана, в любой момент Голова мог сообщить точное время. Здесь таилась загадка. Тиканье тиканьем, но ведь не было же в его черепной коробке циферблата? Голова очень гордился своей особенностью и даже ей пользовался, выпрашивая у старшеклассников сигареты «для верного хода».
— Масютин, — сказал Петр Васильевич. — Тебе снова посылка?
— Была, — ответил Голова.
— Можно подумать, что здесь не кормят. Каждую неделю по пять килограммов.
Голова шмыгнул носом.
— Ты бы своим написал, чтоб не очень тратились. Подумай сам, сидишь в спальне, ешь разносолы. А как же товарищи?
— Я делюсь, — сказал Голова.
— Не очень-то делишься. Получается, что ты на особом положении.
— А что я, виноват?
— Не виноват, не виноват. Но сладкого тебе надо есть поменьше. Помнишь, что доктор говорил?
— А что я, виноват? — повторил Голова.
— Ладно, иди, — сказал Петр Васильевич. — Передай Корецкому, чтобы через час пришел ко мне в кабинет.
Масютин удалился, гордо неся свою драгоценную голову.
В мастерской стоял дробный стук, звон и аханье старенького пресса. Восьмиклассники пробовали делать приборные панели для комбината. Комбинат обещал за панели хорошие деньги, но панели не получались.
— Да разве это пресс? — говорил мастер Стукатов. — Давай новый пресс, директор.
— Все новое да новое, где я возьму? — ответил Петр Васильевич. — Может, из рукава достать?
— А достань, — согласился мастер.
— Как ребята? — спросил директор.
— Да как… Вчера сверлильный сожгли. Руки как крюки, не будет в них толка.
— А ты учи, — сказал Петр Васильевич.
— Научишь… — Стукатов сплюнул, вытер руки тряпкой. — Сами меня учат. Ты, говорят, старый дурак.
— Прямо уж так и говорят?
— Говорят, говорят. Эй, Заварзин! Говорил мне вчера, что я старый дурак?
— Ничего я вам не говорил, Андрон Михалыч, — вежливо ответил бледнолицый Заварзин и усмехнулся.