— Выходит, заложи фундамент двора — и сразу энтузиазм поднимется?
— Ох, браток! Оказенился ты совсем. — Гребенкин повернулся назад и, показав на штабель бревен, сказал: — Вот и этот штабель вызывает, как ты выражаешься, энтузиазм! И не только у председателя. Главное — у колхозников. И вот те сорок домов будущих — тоже энтузиазм! И фундаменты будущих дворов! И поля!
— Хлеба хорошие?
— Потом посмотришь. А когда дело с места чуть тронулось да маленько пошло, тогда можно и «Дубинушку» гаркнуть.
Контора была уже на виду, когда Гребенкин, вдруг вспомнив что-то, остановился.
— Заговорился я с тобой и забыл совсем. Пошли обратно! — Он решительно повернул назад и, когда поравнялся с нужным ему домом, сказал:
— Надо объявить бригадиру первой бригады, что Тоня повела своих двор достраивать. — Гребенкин подмигнул мне и шагнул в хату.
Когда он вышел оттуда, вслед за ним выскочил пожилой человек, который на ходу надевал телогрейку.
— Так нам, значит, Сергей Устиныч, ближний двор?
— Конечно, ближний. Твоя бригада стариковская, сам знаешь, ну и решили дать вам который больше отстроен.
— Вот спасибо-то, Сергей Устиныч… Мы это… подмогнем!
— Вот и пошло дело, — удовлетворенно промолвил Гребенкин, обернувшись ко мне, — а ведь я и сам хотел предложить такой ход, но все ждал: догадаются или нет. Ну, понимаешь меня? Загорятся ли сами? Загорелись!
В конторе Гребенкин познакомил меня с секретарем партийной организации.
— Ты, Сергей Устинович, Тоню Быкову не встречал?
— Только что разговаривал.
— Двор ей определил?
— Определил.
— Хороший народ у нее в бригаде! Я с ними беседовал в обеденный перерыв, разговорились о подготовке к зимовке. Все как один: сами двор поможем достроить. Значит, разрешил? Тогда я пойду со второй бригадой поговорю. Надо и их…
— Поговори, поговори, — улыбнулся Гребенкин. — Только самого-то Самсона надо на лошади догонять.
— Так ты с ним, наверное, уже виделся, — догадался парторг.
— Да. Но и тебе побеседовать не мешает. Ближний двор — для них.
Парторг ушел. А Гребенкин вызвал к себе бухгалтера.
— Ну как, Петр Петрович, изыскал деньги?
Петр Петрович — уже немолодой человек в очках, с взъерошенной шевелюрой.
— По два рубля наберем, Сергей Устинович.
— И то хорошо! А за сентябрь, Петр Петрович, надо по три рубля дать.
— Если вы гарантируете, Сергей Устинович, что в закуп дадим десять тысяч центнеров, тогда найдем денег. По три рубля найдем.
— А где найдем?
— По другим счетам пошарим… Временно, до получения денег за пшеницу.
