— А почему? — заговорила наконец Рена.
Тайрон быстро обернулся и, казалось, только что заметил ее.
— Ты похожа на королеву садовых поливальщиц! — громко рассмеялся он. — Эти мокрые волосы и забавные розочки на одеяле!
— А ты напоминаешь кролика, угодившего в дождевую бочку, — задорно откликнулась Рена. Она вовсе не сердилась на Тайрона, прекрасно понимая, каково ему сейчас. Насмешкой он пытался скрыть смятение и горечь. Ей тоже нередко приходилось прибегать к этой спасительной уловке. — Но ответь, почему это наш король не должен идти войной на Андреуса из Сенна Нирван? Ведь он не собирается никого завоевывать, а только защищает свою дочь!
— Видишь ли, после того как король Верн посмел явиться в Сенна Лирван и убедил Идрес отступиться от злого Андреуса, тот поклялся отнять у него дочь, — заговорил Тайрон. — Теперь Андреус считает, что просто сдержал слово и вернул себе то, что принадлежит ему по праву. Он только и ждет того, чтобы началась кровавая война и можно было бы вторгнуться в Мелдрит, разрушая и убивая все на своем пути. — Тайрон упрямо свел брови. — Мы должны не допустить этого и вернуть принцессу живой и невредимой, не затевая войны.
— Войну с Андреусом выиграть будет трудно, — вставил мэтр Гастарт, кивая головой. — Всю свою страну он превратил в военный лагерь.
— Обсудите все завтра утром на свежую голову, хорошенько отдохнув и выспавшись, — проговорила старая леди, заглядывая в дверь. — Вы, дети, ужасно промокли, а чихая и кашляя, трудно воевать не только с Андреусом, но даже и с лягушками в пруду.
Тайрон попытался было слабо протестовать, но его не стали слушать, а повели сразу на чердак, где была устроена теплая постель. Рена, уже лежа на узкой ладной кровати, слышала над головой скрип шагов, которые почему-то напомнили ей старый сиротский приют в горах. Вплывая в сон, она мысленно возвращалась туда, где остались годы ее горького детства.
Спала Рена, как обычно, свернувшись калачиком и укрывшись одеялом с головой, словно бы желая отгородиться, спрятаться от ночных сновидений. Но тревожные сны коварно вползали под покровом темноты и уже полностью завладели спящей девочкой. Ей снилось, что все еще идет мерзкий, холодный дождь. Ноги под стеганым одеялом заледенели. Дрожь пробегала по всему телу. И сквозь мутную пелену дождя вдруг высвечивалось лицо Тесс. Оно то резко очерчивалось в сверкающем, как кусок льда, хрустальном кристалле, то расплывалось. Губы Тесс немо шевелились. Она что-то говорила, но Рена не могла услышать ни звука и судорожно вертела в руках кристалл, который обжигал холодом ладони. Рена хотела позвать Тесс, окликнуть ее, но почему-то твердо знала, что еще кто-то опасный и злой может услышать их разговор, и не решалась произнести ни звука.
