Спокойным оставался только сам Худокормов. Выглядел он худо и чувствовал себя, хотя и старался это скрыть, тоже худо. Своим он сказал:
— Вы-то что возмущаетесь? Вам радоваться надо.
— Чему же радоваться, Ян Геннадьевич?
— Дня три-четыре я тут прокантуюсь. Так что всем вам нежданно-негаданно маленький отпуск подфартил.
Господа актеры дружно повозмущались «чудовищным цинизмом», как выразился oпeратор, своего шефа, засыпали его цветами, фруктами и наконец ушли. А я остался.
— Вот так, Андрей, — сказал Худокормов. — Потенциал искусства, конечно, может иногда ошеломлять, но железяка по голове ошеломляет еще круче… Теперь я знаю это точно.
— Это вы как режиссер говорите?
— Нет, как человек, которого «ошеломили», — усмехнулся Худокормов.
— Вы видели нападавшего, Ян?
— Какое к черту! Бац по голове — и все… затемнение.
— Худо.
— Да черт с ним. Не убили — и то слава Богу.
— С этим поспорить трудно, — согласился я. — Но очень плохо, что вы не видели разбойничка в лицо. Даже если его сумеют установить, так не удастся привязать к этому конкретному эпизоду.
— А ты считаешь, что можно его установить?
— Попробовать можно… Менты уже приходили к вам?
— Нет, не было никого.
Мысленно я матюгнулся, но вслух сказал:
— Что у вас забрали?
— Бумажник, часы и телефон… Часы жалко.
— Дорогие? — спросил я, пытаясь вспомнить, какие часы были у Худокормова.
— Да нет, обычные «Титони». Красная цена — триста баксов. Но мне их хороший человек подарил. С гравировочкой, на память.
«С гравировкой — это хорошо, — подумал я. — Гравировка привязывает часы покруче индивидуального номера».
— Денег много было? — спросил я.
— Тысячи полторы. Плюс карта… Плевать я на это хотел, а вот часы, Андрей, жалко. — Худокормов прикрыл глаза. — Ты, кстати, говорят, первый там оказался?
— Нет, первым был Коля Повзло. Чисто случайно. Он как раз в Василеостровском РУВД был по делу…
— Вот как? Так ты считаешь, что попробовать можно?
«Можно-то оно можно, но вот гарантировать что-либо…»
— Попробуем, Ян, — ответил я.
Первым делом я, конечно, поехал в Василеостровское РУВД. Я не особо надеялся получить там какой-то результат, но пройти мимо организации, которая по определению обязана заниматься расследованием, было бы неправильно. Я сел в джип и поехал. И — повезло, застал старшего оперуполномоченного капитана Петренко на месте. Вид у капитана был несколько помятый, он не выпускал изо рта резинку, однако перегарный выхлоп никуда не делся. Мне на выхлоп капитана Петренко было наплевать. Мне важно было другое: что конкретно есть у них по «делу Худокормова»?
