— Готова? — спрашивает Па.
— Готова, — киваю я.
Мы бежим за Лу и всадниками.
Один из преследователей раскручивает аркан.
— Заряжай! — велит Па.
Мы хватаем стрелы и заряжаем луки.
Веревка описывает круги над головой всадника.
— Целься! — кричит Па.
Веревочная петля опутывает ногу Лу. Всадник затягивает аркан, Лу падает.
— Стреляй! — говорит Па.
Звенит тетива. Стрелы не долетают до цели.
— Заряжай! — снова кричит Па.
Два всадника спешиваются. Они переворачивают Лу на спину. Один садится на него. Другой связывает ему руки. Потом ноги.
— Прекратите! — кричит Па. — Отпустите его!
Мы бежим. Целимся на ходу. Один из всадников оборачивается и видит нас. Он вскидывает свой арбалет и стреляет.
Па вскрикивает. Взмахивает руками.
— Па! — ору я.
Он спотыкается. Падает.
— Па, — шепчу я.
Опускаюсь на колени рядом с ним. Стрела пронзила его в самое сердце. Я хватаю Па за плечи и приподнимаю. Его голова свисает на грудь.
Я трясу его что есть сил.
— Нет, не смей, Па! — кричу я. — Не умирай! Прошу тебя, не умирай!
Его голова безвольно запрокидывается.
— Па, — снова шепчу я.
Я цепенею. Не могу шевельнуться. Па умер. Моего Па убили.
Во мне закипает дикая ярость. Красная ярость. Заполняет меня. Захлестывает. Я хватаю лук, срываюсь с места и мчусь к всадникам. Заряжаю лук на бегу.
Кричу во всю глотку:
— А-а-а-а!
Прицеливаюсь. Стреляю. Руки дрожат от ярости. Я промахиваюсь. Стрела пролетает мимо цели.
В меня со свистом несется тяжелая арбалетная стрела. Острая боль пронзает правую руку. Я вскрикиваю и роняю лук.
Продолжаю бежать.
Прорываюсь мимо лошадей и прыгаю на чужака, который связывает Лу. Мы катимся по земле. Я пинаю его, молочу кулаками, ору что есть мочи. Он меня отбрасывает. Потом хватает за руку, ставит на ноги и бьет наотмашь. Я падаю на спину. Пытаюсь вздохнуть. Не могу дышать. Не могу. Не могу сделать ни вздоха.
Сейчас.
Вот сейчас.
Поднимаюсь с земли и встаю перед ними. Меня шатает.
Все четверо всадников спешились. Собрались вокруг Лу. В мою сторону не смотрят. Словно меня нет. Словно меня не существует.
Я прижимаю окровавленную руку к груди.
— Отпустите его, — говорю.
Они не обращают на меня внимания.
Лу поднимает голову. Глаза широко распахнуты. Лицо бледное. Испуганное. Я никогда не видела брата таким.
Подхожу ближе.
— Возьмите меня с собой, — прошу я.
Главный среди них мотает головой. Чужаки поднимают Лу и закидывают на лошадь.
— Ну возьмите меня с собой, — умоляю я. — От меня беды не будет. Не разлучайте нас.
