— Мне многое кажется странным.
— Вся беда в отсутствии или недостатке образования. Католики и православные губят на корню всякое здравомыслие. Но в неведомом для них краю я создаю четвёртый центр: моё княжество. Создаю его без религии, без попов. Есть училище. Со временем, надеюсь, будет и высшая школа. Нет у меня желания захватывать иные центры и вешать обузу на шею. Но придёт время — и влияние княжества станет весьма ощутимым во всех пределах того мира. Изначально у Живы не было выбора, а потому, что есть у нас, то есть. Со временем поймёшь. Да простится мне каламбур, но пока жива Жива, желаю как можно больше позаимствовать из нынешних технологий. Надобно мне многое. А людьми ты займёшься. Будешь начальником, директором, ректором. От этой черты, Святослав, и на всей территории лагеря тебе делегирую власть и все полномочия. Отныне ты здесь царь, судья, воспитатель, вершитель судеб, а если понадобится, то и палач. Для твоих людей не Российской Федерации закон, а твоё слово — закон.
— Да что ты говоришь?! Один звонок пострадавшего от моей немилости — и сюда нагрянет полиция или братки.
— Не нагрянут. Мобильная связь не действует. Лагерь накрыт колпаком.
— Ну’с, допустим. А если пожар?
— Сами справляйтесь. Ныне здесь около сотни человек. Мужчин и женщин поровну. У Семёныча, здешнего администратора, есть перечень спецов. Тех, кто тебе не по душе, гони. Найдём замену. А теперь — к администратору.
И Александр повёл меня к Семёнычу.
В конце аллеи узрели молодого парня. Прошёл он мимо, не замечая нас, и все признаки, включая его бессмысленный взор и неуверенную походку, явно выдавали в нём наркомана.
— С таким контингентом, Саша, ты ничего не сможешь создать.
Он помрачнел.
— Теперь это и твои проблемы. Гони таких вон. У нас не воспитательный дом. Мне, Князю, такие не надобны.
Претила мне его кликуха! Так ему и сказал. А сказав, добавил, что отныне буду звать его Мутантом. Объяснив, что награждаю всех близких друзей прозвищами, заявил:
— Голову не ломал: сам ты, дружище, напросился да выдал своё прозвище.
Он окрысился, но потом улыбнулся:
— Все мы мутанты. Давно доказано. Называй, только тет-а-тет.
Что я ощущал, приближаясь к старому кирпичному дому, который давным-давно я уже посещал ради отметки о своём прибытии? Выразить то состояние можно одним словом: лихорадка.
Любой может свихнуться от длительного пребывания на пороге неизвестности. А сказкотерапия (должен отметить), к которой прибегал Мутант, совершенно недейственна.
