Рогдай успел загореть. Волосы у него стали белыми, даже брови белые.
Мама принесла халат и заставила его надеть. Так Рогдай и сидел в халате на голом теле.
— Дай честное слово, что ты ничего не слышишь, — написал он карандашом на бумаге.
— Не слышу, — написал я в ответ.
— Теперь ты будешь глухим?
Как ни странно, но брат мне завидовал.
— Я поправлюсь.
— Что ты хочешь? — поинтересовался он.
— Повернись спиной, — попросил я.
Рогдай повернулся, а я задрал ему халат на спине. Спина у него лупилась. Я взял за кончик кожи, потянул… Отодрал клок.
Рогдай замотал головой. Я понял, он утешал меня: мол, не горюй, и у тебя скоро такая же спина будет.
Он долго крепился, но не выдержал, навалился на конфеты. Запихивал сразу в рот по три штуки, жевал, как хлеб.
— Я скоро к тебе еще приду, — пообещал он.
Но больше его ко мне не пустили, потому что фронт приблизился к городу и наш госпиталь из тылового превратился в прифронтовой. Мы видели, как мимо наших дверей развозили по палатам раненых из операционной. Каждый день их везли все больше и больше…
Особенно запомнился один день.
Часть мальчишек уже выписалась из госпиталя. Около меня стояли три свободные койки. Их пока не занимали. Утром пришел Хасан, знакомый по госпиталю. Ему в рукопашной продырявили бок. Его дела шли на поправку.
— Чем тебя пырнули?
— Кинжалом. Вот таким длинным. — И Он показывал размер кинжала, по длине не меньше сабли.
Хасан научился в госпитале играть на балалайке. И так как его «виртуозная» игра надоела товарищам по палате, он приходил к нам. Мы терпели… Из уважения: человека «кинжалом» резали, тем более что он сам заколол трех фашистов; о его подвиге написали заметку в газете «Красная звезда». Хасан показывал заметку.
— Всэ правильно, всэ… Якши башка, бальшой начальник писал, — хвастался Хасан. — Только не трэх — четыре штуки я убил. Вот такой большой фашист.
Иногда он говорил, что победил пять фашистов, иногда семь, но это уже были детали.
В это утро Хасан почему-то не играл на любимом инструменте.
Потом на коляске прокатил дядя Петя. Летчик. У него было ранение в ноги. Он любил играть в шахматы и всегда проигрывал нашему Борьке, — чемпиону города среди школьников. Шахматисты расставили шахматы. Дядя Петя рассеянно играл, двигал фигурки, поглядывая на дверь.
Мамы не было видно. Она дежурила ночью. Я подумал, что она ушла домой рано, когда я еще спал. Я уже вставал, ходил по комнате и начал немного слышать одним ухом. Первое, что я услышал, был трамвай, он грохотал под окнами госпиталя.
