— Я уже ничего не боюсь, — отрезала она. Совершенно не по-детски.
— И напрасно, — покачал головой поури. — Если хочешь жить — надо бояться.
— А если мне незачем жить?
— Вот глупая девчонка! Нет, настолько глупых человеческих девчонок я точно никогда не видывал. Живут для того, чтобы жить, а иного смысла пока еще никто не открыл. Ну как, философическая дева, идешь со мной? Или нет? Решай быстро!
Она закусила губу и быстро кивнула.
Старая жизнь уходила навсегда.
* * *
Поури сдержали слово. Очень скоро их тут оказалось, наверное, с пять десятков. За работу они взялись споро и дружно.
Выкопали две могилы, не жалея спин, притащили из лесу пару замшелых валунов, пыхтя, взгромоздили их на только что засыпанные ямы.
Девочка не проронила ни слезинки. Слезы кончились раз и навсегда, когда она плакала на груди мертвой матери.
Она ничего не взяла с собой, кроме лишь немногого нужного в дороге. Да еще маленького, оправленного в серебро рога, невесть уж как и почему оказавшегося у дедушки. Дедушка очень его ценил, берег, любил в свободную минуту полировать серебряный оклад — так пусть же рог и дальше гуляет по свету!.. Настанет день, когда она, Лейт, протрубит в этот рог перед бастионами врага, и гордые знамена затрепещут в ужасе перед ней, Мстительницей…
А потом она подошла к могильным камням. Невесть откуда пришедшим властным, достойным королевы (даже не принцессы!) жестом молча велела поури отойти.
Сощурила глаза. Вгляделась в поверхность камня, словно норовя рассмотреть какие-то мелкие письмена.
Раздалось легкое шипение. Зазмеился дымок.
И на поверхности валуна стали медленно проступать буквы.
Эльфийский прихотливый алфавит, каким привык писать письма дедушка, — письма к старым друзьям, которые, девочка знала, никогда никому не отправлялись.
«Велиом, волшебник. Убит магом с черным посохом. Кто сможет это прочесть — отомстите за него. Если не удастся мне».
«Дариана, дочь Велиома, волшебница. Убита магом с черным посохом. Кто сможет это прочесть — отомстите за нее. Если не удастся мне».
И в обоих случаях она подписалась — но не обычным своим домашним именем — Лейт; совсем-совсем другим.
Ниакрис.
На языке эльфов — нечто больше, чем ненависть, чем боевое безумие, чем ярость. Ниакрис — это то, что двигает человеком, когда тот идет мстить, будучи готов уплатить куда более высокую цену, чем собственная жизнь.
Поури за ее спиной выразительно молчали. Похоже, кое-кто из них понял написанное, по крайней мере подпись.
