Ниакрис. Так отныне будут звать некогда нежную Лейт.
Она отыскала взглядом в толпе первым заговорившего с ней карлика.
— Я готова, — произнесла она, поворачиваясь спиной к брошенному на произвол судьбы последнему убежищу несчастной Дарианы и ее отца.
* * *
Дорога подхватила ее, закружила, повлекла за собой, точно бурная река — маленький желтый осенний листок. Поури уходили на юг, оставив за собой пылающие развалины Моста и Тупика. Поури на сей раз удовольствовались тем, что просто сожгли все, могущее гореть, не предаваясь своему излюбленному занятию — охоте за людьми. Большинству обитателей удалось сбежать. И сейчас отряды карликов бодро маршировали на юг, старыми лесными тропами, невесть кем и невесть для чего проложенными.
Взявший опеку над девочкой карлик не отходил от нее весь первый переход, а на привале неожиданно сказал:
— Ну, хватит бездельничать. Назвалась Ниакрис — будь любезна, соответствуй.
— А это как? — насторожилась девочка.
— Ну, для начала — научись кашеварить. Это умение, знаешь, и в дороге всегда пригодится, и в людских местах на кусок хлеба заработаешь… гм… честным трудом.
Надо учесть, что никто из рода поури никогда не заработал честным трудом даже медного гроша. Если, конечно, не считать честным трудом наемничество.
— Хорошо, — сказала девочка. Сказала без всякого выражения, без неприязни, отвращения, любопытства — ей словно было все равно, что делать: кашеварить или убивать.
Так началось ее учение.
Она варила поури их любимую кашу, на человеческий вкус — совершенно отвратное месиво с тошнотворным запахом. Но — варила, не морщась и не отворачиваясь, и поури что было силы колотили ложками по котелкам, тем самым выражая высшее одобрение стряпухе и одновременно требуя добавки.
А потом…
— Меч в руках когда-нить держала? — без обиняков спросил опекавший ее поури. — Держала, нет, э?
— Держала, — кивнула девочка.
— Тогда бери, — поури бросил ей на колени короткий клинок в простых ножнах, обтянутых черной кожей. — Бери и становись. Посмотрим, как ты его удержишь…
Поури не признавали тренировок на тупом оружии. Они бились всегда боевым, и притом в полную силу. Далеко не все возвращались домой со своего первого и зачастую последнего в жизни поля…
Девочка медленно выпрямилась, вытерла руки о грязный передник. Сбросила его, раздернула шнуровку на курточке. Встала перед поури; клинок вылетел из ножен с легким шорохом — Ниакрис выдернула его одним движением, настолько отточенным и четким, словно за этим стояли годы и годы упорных занятий.
