Дверь открыла совсем молоденькая особа в длинном черном шелковом платье. Точно как какая-то модель, которых берут на презентации в автосалоны, — чистая вся какая-то, без косметики, с почти детским лицом, ровными длинными каштановыми волосами, в черных лодочках на высоких каблуках — совершенно неуместная как для автосалона, так и для тренинга. Людмила решила, что тут, наверное, предполагается небольшой фуршет и что львиная доля прошедших в тур «прирожденных лидеров» приходится на представителей сильного пола. Еще ей подумалось, что светские рауты, «статусность» и вся эта тусовочная мишура ее никогда не трогали так, как, например, тех же коллег или даже самого Вадика.
— Позвольте, — сказала девушка, целясь помочь ей снять пальто.
Людмила смерила ее добрым взглядом циничной тетки — стало ясно, что помогать ей не надо.
В квартире была довольно странная обстановка: вопреки повальной моде максимально разгружать помещения, избавляясь от лишних стен, тут, напротив, все было в каких-то коридорах. Обои были странные: темно-бордовые в красную полоску, в псевдоанглийском стиле. С обеих сторон было где-то пять тяжелых лакированных дверей с бронзовыми ручками. Пройдя за девушкой в небольшой аппендикс, увенчанный массивным, возможно антикварным, комодом из цельного дерева и встроенным шкафом с дубовыми резными дверцами, Людмила повесила пальто, потом, заметив несколько пар дорогой мужской обуви и женские сапожки «Shy», покосилась на девушку.
— У нас принято разуваться, сейчас я дам вам одноразовые тапочки.
Людмила незаметно закатила глаза и усмехнулась.
Приглушенное освещение, красные стены, закрытые двери — это все невыносимо раздражало. В воздухе пахло приторными духами и сигарами, где-то играла музыка — легкая композиция для фортепиано со скрипкой.
— И еще по нашим правилам, пока вы не… словом, можно я завяжу вам глаза?
Людмила резко развернулась, нависнув над девушкой всей своей многочасовой усталостью после трудного рабочего дня, всем своим многолетним опытом в юриспруденции и на руководящей должности, где такие вот девочки у нее летали так, что перья сыпались, а противные недолюбленные тетки с хроническими болезнями, работники госструктур, поджимая тонкие злые губы, капитулировали, не в силах выдержать напор.
— Ах ты ж господи…
Девушка не поняла реплики и смотрела на Людмилу с приветливым удивлением, смело, прямо в глаза.
Потом Людмила осознала, что, наверное, показывает себя не с самой лучшей стороны, потому что все эти дурацкие тренинги построены на играх, и нужно уметь переключаться и следовать правилам. Она улыбнулась и слегка присела, чтобы девушке было удобно нацепить на нее повязку из прохладной черной шелковой ткани.
