Миссис Мартин торжественно выпрямилась во весь свой крошечный рост.
— Примите глубочайшие извинения, лорд Гастингс. Леди Гастингс. Желаем счастья и согласия.
Миссис Монтит все еще что-то бессвязно бормотала.
— Но… но…
Миссис Мартин решительно схватила подругу за руку и вывела из комнаты. Гастингс захлопнул дверь и оперся о притолоку спиной.
Хелена досчитала до десяти, чтобы дать блюстительницам нравов время дойти до конца коридора, а потом для уверенности повторила еще раз.
Восемь. Девять. Десять.
— Свадьба? Священные узы? — выпалила она, с трудом удерживаясь, чтобы не перейти на крик. — Ради всего святого, что заставило вас это сказать? Неужели вы окончательно сошли с ума?
Гастингс посмотрел на нее удивленно, с оттенком неодобрения.
— А вы хотели, чтобы я честно признался, что у нас с вами роман?
— Да!
Лицо виконта стало сначала серьезным, а потом равнодушным.
— Результат оказался бы точно таким же: все равно пришлось бы на вас жениться. Поэтому я решил избежать скандала.
Нет, он на ней не женится! Вернее, она ни в коем случае не должна выйти за него замуж.
— Милорд, вы не имеете права принимать за меня решения.
— С тех самых пор, как вы вернулись из Америки, я неустанно просил не ставить меня в такое положение.
— Никто вас никуда не ставил. — Раздражение Хелены нарастало, и голос звучал все громче. — Вы сами вмешались в ход событий!
— И что было бы с вами и с мистером Мартином, если бы я не вмешался?
Хелена вздрогнула.
— Согласна, случилось бы худшее. Но из этого ровным счетом ничего не следует. Ради спасения мистера Мартина мне пришлось притвориться, что мой любовник вы, а не он. И больше ничего.
— Спасение мистера Мартина? Но единственное, что меня заботит… — он не договорил. — И что же дальше? Что я должен сказать Фицу?
— Правду, разумеется, и ничего, кроме правды. Скажите, что нам с Эндрю в лице миссис Монтит грозила серьезная опасность и, чтобы предотвратить ее, вы притворились участником предосудительного свидания.
— Полагаете, на этом дело благополучно закончится? Неужели Фиц позволит обществу поверить, что его сестра и лучший друг спят вместе, и ничего не предпримет? Первое, что он сделает, — это заставит меня предложить вам руку и сердце.
— Ну а я с благодарностью отклоню предложение. Сама разберусь с Фицем, сама отвечу за свои действия. Не нуждаюсь ни в чьем заступничестве, а уж тем более в вашем.
В голосе виконта зазвучали металлические нотки.
— Итак, мисс Фицхью готова стать падшей женщиной? Как вы любите напоминать всем и каждому, речь идет не только о репутации. Неужели вам не понятно, что вы не просто навеки запятнаете доброе имя своей семьи, но и сделаете несчастными брата и сестру? Не важно, останетесь ли вы в Лондоне или вернетесь в деревню: в любом случае они никогда больше не смогут показаться с вами в обществе, упомянуть в разговоре ваше имя. Вам раз и навсегда запретят встречаться с их будущими детьми — разве только тайком. До конца своих дней они будут тревожиться о вашей участи и от беспомощности рвать на себе волосы. Хотите обречь близких на жалкое, позорное существование?
