— Не ела, а теперь поем, дай-ка сюда.
И Женя с аппетитом начала уписывать довольно большой кусок хлеба, поставленный с утра.
— Подожди, я тебе яичко принесла. Степанова матка тебе испекла, велела благодарить, что ты за сына заступилась, ешь на здоровье.
Женя с удовольствием принялась за печеное яйцо.
— Эх, Женюшка… Только два денька нам вздохнуть осталось. Вернется, так уж я и не знаю, что будет… Убежать ведь я хотела, а теперь не побегу, очень уж мне тебя-то жаль. Не пожалеет, ведь она изобьет до смерти.
— Ну мы это еще посмотрим.
— Чего там «посмотрим». Отдерет за милую душу. Тут ведь заступиться некому.
— Я не позволю себя сечь! — решительно проговорила Женя. — Я лучше умру или убегу…
— Женька, давай убежим обе! — воскликнула Оля с загоревшимися глазами. — Плевать, что зима, убежим!.
— Куда только? — спросила Женя, которой при леденящей душу мысли о грядущем наказании этот план пришелся по сердцу.
— Куда? Пойдем к Троеручице… В монастырь, там, говорят, игуменья, что твой ангел, всех принимает.
— А дорогу ты знаешь?
— Дорогу? Господи, спросим, чай, не без языка… От нашего-то монастыря я знаю, как идти, а только нам туда показаться нельзя. Сразу к Аглае Григорьевне отправят.
— Холодно… Как мы дойдем? Далеко это?
— Верст сто будет. Да чего нам холоду бояться. Мы перерядимся: в кладовой есть маленькие полушубки, для казачков были нашиты, стянем да и наденем. Я могу мальчиком одеться, только вот косы жаль.
— Нет, мальчиком меня одень, я стриженая, — весело заявила Женя.
— И верно. Скажу, что ты мне брат, что идем к родным, в монастырь. Полушубки, валенки наденем, платки… Нас не то что мороз, пуля не проберет. А устанем, попросим кого подвезти, обоз какой встретим… Христовым именем и подвезут.
— Да ведь у меня деньги есть, можно и нанять.
— И то. Вот и пригодились «арабчики».
— Когда же мы убежим?
— А хоть завтра… Без Аглаи-то Григорьевны нас нескоро хватятся да и догонять не сразу бросятся.
— А знаешь, перед тем как мне уехать из Англии, тетя купила книжку… ужасно интересную… Тоже о рабах, неграх в Америке.
— Крепостные, значит?
— Ну да, вроде этого, и господа их ужасно злые, и вот две девушки хотели бежать и прятались на чердаке… Их искали с собаками, а они пока дома жили!
— А как искать перестали, они и ушли? Ловко придумали!
— Они, знаешь, устроили себе в сундуке дом… Книжек набрали… Свечей, воды, всего-всего.
— Эх, Женюшка, нам-то это не годится. Еще кабы летом…
— Отчего?
— Да ведь мы замерзнем на чердаке-то. Там не то что книжки читать, зуб на зуб не попадет. Нет, знаешь, соберем себе все что нужно. Ну, по рубахе возьмем, хлеба захватим, деньги — да и удерем, пока твоей тетеньки нет; а потом, как она приедет да пошлет искать, мы, может, уже верст за сорок будем!
