— Не конкурент, — я поморщился, — но кто-то, понимающий принципы нашей работы. Это немного тревожит, верно?
— Про понимание говорить слишком рано.
— Он не случайно… сделал это, — медленно сказал я. — Он понимал, что делает. Он повредил мозг жертв для того, чтобы мы, тоттмейстеры, не смогли взять след. Вот что я думаю. И если ты не думаешь так же, то явно теряешь хватку.
Макс вздохнул:
— Я никогда не называл хваткой стремление схватить первую попавшуюся теорию и носиться с нею в пасти, как молодой кобель с костью. А два мертвеца — пока еще недостаточный довод, чтоб поддержать твою идею, Курт.
— Полагаю, трех будет достаточно? Может, пяти? Или, скажем, десять?
— Прекрати ёрничать, — не выдержал он. — Людям время от времени проламывают головы, и если за сутки в городе таким образом повезло сразу двоим, это еще не повод строить собственную теорию!
— Она кажется тебе невероятной?
— Нет, — ответил он, поколебавшись, — всего лишь маловероятной. Исчезающе мало.
— Мы давно стали относиться к убийцам свысока. Любое убийство в Альтштадте раскрывается за сутки, а исключения крайне редки. Почему бы не предположить, что на улицах города появился кто-то немного более серьезный и опасный, чем мы привыкли считать? Человек, не понаслышке знакомый с нашей техникой, способный маскировать следы и сбивать со следа погоню? Ты боишься признать существование непредсказуемого противника?
— Никогда. Как по мне, чем непредсказуемее убийца, тем интереснее, — Макс улыбнулся, и улыбка эта выглядела достаточно искренней. — Посуди сам, не такая уж и тайна наше ремесло. Ну, предположим, кто угодно с улицы не знает, что нам для работы нужен мозг. Вокруг Ордена и без того много слухов, домыслов и самых диких нелепиц. Мой денщик слышал от какого-то скорняка, что смертоеды оживляют тела, съев кусок их сердца, истолченный с кладбищенской землей… Нет ничего странного в том, что крошечная частица правды спустя многие годы, наконец, достигла ушей, не заложенных наглухо селянским вздором и суевериями! Ты сам прекрасно знаешь, что эта правда в народе не приживется, и через неделю в пивной сам услышишь, что имперские некроманты умеют обращаться в черных лисиц, а в темноте их глаза горят желтым пламенем… Еще вина! Тебе что-нибудь еще взять? Ладно. Так вот… Меня не смущает существование человека, который подглядел крохотную часть нашей работы. Нет ничего страшного в том, что враг догадается о том, что именно из большой тяжелой штуки со стволом и прикладом у тебя в руках появляется смерть… Ладно, сравнение ни к черту, забудем… В общем, нет, меня это не беспокоит. Я вижу два тела в разных концах города, умершие схожей смертью, но явно не связанные друг с другом.
