Да стихнет гул вражды вчерашней!
Внимайте, горы и моря!..
И будет песнь моя такою,
Какой никто еще не знал,
Я тайну Вам свою раскрою,
Я расскажу, какой рукою
Мой в звоны обращен металл…
…Я помню долгих лет страданье,
Мое качанье в пустоте,
Над башней сонное молчанье
Иль похоронное рыданье
И порыванье к красоте…
Я утром звал людей к молитве,
А сам молиться не умел,
Я бил набат в пожаре, в битве,
Я звал людей к трудам и жнитве,
Но звонко никогда не пел…
И вдруг — я помню час священный —
На башню поднялась Она,
Покрыта мантией смиренной…
И на груди — цветок нетленный,
В очах — безумная весна…
Она слегка меня коснулась
Своею светлою рукой
И так безбрежно улыбнулась,
Как будто небо развернулось
Над морем утренней зарей…
И стан ее был стройно-тонок
И руки — чистые, как снег…
И стал я чистым, как ребенок,
И стон мой сделался так звонок,
Как песнь любви, порыва, нег…
…Внимайте, звезды голубые
В тумане солнечных плеяд!
Внимайте, люди! Я простые
Вам буду песни петь святые,
Как свят простой Ее наряд…
Givors, 7.IХ <19>22
