Сочинения | страница 34



Твоей тоски, твоих мучений
Мы недостойные сыны,
Свободы гибнет светлый гений,
А мы лишь пламенных стремлений
И лишь бессилия полны.
4. III. <19>19

Вечерняя муза («Монахиня с задумчивым лицом…»)[140]

Монахиня с задумчивым лицом,
С глазами грустными и в траурной одежде
Приходит вечером в мой одинокий дом
Петь песни о любви, о вере, о надежде…
Я жду ее — и знаю, что придет…
Она в углу найдет мою немую лиру
И чуть коснется струн. И лира запоет
И душу унесет к надзвездному эфиру…
Когда же я о Боге загрущу,
Она, зардевшись вдруг, стыдливо поцелует
И скроется, как тень — в обитель, где тоскует…
Я буду вновь один, но миру все прощу…
Givors, 16.V <19>20

Памяти А. Блока («…Перешепот ветвей…»)

…Перешепот ветвей,
Ветер медленной грезой приходит-уходит,
В заколдованной роще лучей и теней
Кто-то бродит.
Кто-то бродит и ждет,
Что-то ищет, зовет
И рыдает душой опустевшей,
Но бесслезные очи, как пропасть — без дна,
И души его тень средь теней так черна,
Как тоска по любви отлетевшей…
О, зачем над бровями терновый венец!
Брат, ты жив иль мертвец?
…Переклики встревоженных птиц,
Звон подземный ручья у корней…
Сколько в мире холодных сердец,
Средь священных страниц сколько черных страниц…
В Богом проклятой роще теней.
…Тот, кто бедных бедней повалился вдруг ниц,
Повалился у пней и молчит…
А над ним высоко в переплете ветвей,
Как алтарь изувера-пророка
Человеческой кровью горит
Черно-алое небо Востока…
28. VIII <19>21

«На русское — так непохожее…»

На русское — так непохожее
Чужое небо надо мной…
Я — странник Божий, я — прохожий,
Иду невольною тропой…
Иду, и все, что яд в «сегодня»
И все, что русское во мне,
Горит в душе, как в преисподней
И стонет на туманном дне…
Чужую землю попираю
Неверным шагом, не спеша…
О, знает кто, о чем мечтаю,
Чем обезумлена душа?
О, знать бы, знать — куда иду я,
Когда, каким путем приду
В родную, пьяную, больную
Россию, бледную, в бреду…
Усталый странник, чуть шагаю,
Сам бледен-бледен, с виду — тих,
И русской песни грустный стих
Непозабытый называю…
А сердце медленным огнем
Роняет тяжкие кровинки
На непонятные мне днем,
А ночью страшные тропинки…
Givors, 15. XII <19>21

«Звезд искристых трепетанье…»

Звезд искристых трепетанье,
Грусть Луны и Солнца блеск,
Ветра чуткого дыханье,
Волн морских мятежный плеск —
Все во мне и все со мною,
Всех стихий волшебный мир,
Я рыдаю под Луною,
Мне под Солнцем светлый пир.
Я влюблен в зарю заката
И в восходную зарю,
В сказку, что была когда-то,
В сказку, что, живя, творю.
Я люблю грозы зарницы
И тревогу странных снов,