Вернувшись, Уиклифф отрывисто отдавал приказы персоналу: свяжите этого кретина и заприте в подвале, приготовьте ванну, заварите чай, приготовьте его спальню для нее, да пошевеливайтесь, черт побери. Мысленно он представил дерзкий комментарий Элизы: он прекрасно продемонстрировал поведение властного аристократа, когда его леди ранена.
Уиклифф отнес Элизу наверх, в свою спальню.
Элиза. В его постели. Но не так, как ему представлялось.
Он осторожно опустил ее на одеяла.
Почему она взяла его нож?!
Ясно, что она ожидала нападения. Она не наглая воровка, которой доставляют удовольствие мелкие кражи. Нет, Элиза, должно быть, угодила в беду и не доверилась ему. Уиклифф нахмурился — его это чрезвычайно беспокоило.
Сам он доверился ей, а она даже не упомянула о собственных проблемах. А он спрашивал? Нет, потому что старался видеть в ней только служанку, а не женщину со своими мыслями и чувствами. И теперь он потерпел фиаско, влюбившись в нее, хотя ничего о ней не знал.
Дженни осторожно снимала с Элизы простое серое платье, пока лакеи носили горячую воду для ванны.
— Что мне с ним делать, ваша светлость? — спросила Дженни, держа платье.
Платье было грязное и сильно пострадало. Уиклифф велел сжечь его — он купит ей новые платья, красивые. Он найдет деньги.
Батистовое белье было простое, белое и безупречно чистое.
Днями, неделями Уиклифф мечтал увидеть, как она раздевается. Он воображал это во всех подробностях. Но не так, как сейчас.
Честно говоря, он даже не хотел заходить дальше. Он хотел увидеть Элизу нагой в приступе страсти, во время обольщения. Но вовсе не такой.
Уиклифф провел пальцами по краю ее корсажа, жалея о том, что ее глаза не горят желанием, а губы не ждут его поцелуя.
Его пальцы задели что-то, засунутое за корсаж.
Элиза чуть шевельнулась, и ее губы тоже шевельнулись, хотя она все еще не пришла в себя.
И Уиклифф безошибочно узнал шелест спрятанной в корсаже бумаги. Он научился распознавать этот звук в спальнях и будуарах от Лондона до Занзибара.
— Я никогда не говорил, что я джентльмен, — сказал он и извлек сложенный листок из-за корсажа.
