«Опять деньги, — подумала Вера Васильевна, отложив письмо, — а у меня всего двадцать рублен осталось. Но Анна Ивановна должна еще двести принести. Впрочем, что я? Аркадий умер. Как же так?»
Эта весть поразила ее сильнее, чем сообщение о павлинах, руле автомашины, на котором написано ее имя, вышке для прыжков в воду. Все это отступило. Так же, как и забота о деньгах, на которые нужно купить магнитофон с пленками (а туфли она подберет из своих запасов, там есть несколько пар подходящих).
«Как же он так? — повторяла про себя Вера Васильевна. — Неужели у него дела были такие, что не мог в больнице полежать? Сейчас ведь чудеса делают, и его бы поставили на ноги. Или хотя бы в Новосибирске — ленинградский рейс там посадку делает — попросил сделать перевязку. Может, у него документы и груз секретные были и он не хотел выходить из самолета? Только ведь все равно, наверное, выгнали. Они и с маленькими детьми выгоняют — сама в Красноярске видела. И он, наверное, от самолета через все поле хромал и потом еще целый час дожидался, когда объявят посадку. Они в сорок пять ми пут никогда не укладываются, только пишут: «Экономьте ваше время!», а сами всегда задерживают. Вот бы и зашел в медпункт, чтобы сделали перевязку. Все-таки правильно про него писал Антон Бельяминович, что он легкомысленный. Теперь, конечно, что ругать? Сам себе навредил. Теперь только жалеть можно. И детей сиротами оставил.
И надо же, какие люди бессовестные бывают! Эта акула-домработница. Да ее на куски разорвать мало, если она хотела у сирот пенсию отнять. Правильно Антон Бельяминович о ней распорядился. Конечно, гнать ее нужно.
А ведь быстро все как произошло! Еще в пятницу Аркадий здесь был, Тонька ему деньги на Палатку возила. В субботу полетел и умер, а уже сегодня, в понедельник, письмо от Антона Бельяминовича — он уже все знает, все меры необходимые принял. Когда они ему успели сообщить?
Про деньги Аркадий вспомнил, умирая. Вот ведь ка «кой человек бескорыстный был. Что деньги! Их нажить можно. А вот человека не вернешь. Ах, Аркадий, Аркадий!»
Обедать Виктор Степанович не пришел. Со вчерашнего дня они не разговаривали. Да и какие там разговоры, если Вера Васильевна его просто видеть не могла, ей противно становилось при одной мысли о нем. Очень хорошо, что не пришел. А то полез бы сейчас со своими извинениями. А разве такое прощают? И вообще Вера Васильевна даже думать о нем сейчас не может, если Аркадий погиб. Какая все-таки несправедливость, что такие Викторы, ничего для людей не сделавшие кроме пакостей, живут и водку жрут, а лучшие люди, которые могли бы Двинуть далеко вперед науку и все человечество, погибают! Ах, Аркадий, разве можно было так относиться к своему здоровью?
