— Он даже как будто не обращал внимания на ее чудное личико: мисс Энвой глаз с него не спускала, пока он развивал свою теорию.
— Допустим, и не обращал! И каков же был предмет его рацеи?
— О чем он рассуждал? A propos состоявшейся помолвки мисс Энвой с мистером Грейвнером, о которой я ему сообщила. О сущности брака, о сокровенном философском смысле супружества, о значении семейных уз — о том, какой поэзией овеян домашний очаг…
Почти немыслимо было подавить приступ нахлынувшего на меня безудержного веселья: несмотря на все усилия, я поперхнулся и зашелся в притворном кашле, однако Ацелаида держалась настороже.
— Тема, конечно, избитая, но ты ведь знаешь о свежести его подхода.
— О свежести конкретных иллюстраций? Еще бы!
— Относительно этого важнейшего вопроса мистер Солтрам оказался прав стопроцентно.
— А относительно какого вопроса он, дорогая моя, оказывался не прав?
— О каких еще великих умах можно утверждать подобное? Я хочу сказать, что мистер Солтрам никогда, не единожды в жизни не уклонялся от истины! — возбужденно заявила Аделаида.
Я напряг память в попытке провести аналогию с какими-либо другими великими умами, но — увы — тщетно. Оставалось только спросить:
— Помимо дивного подношения, выразила ли мисс Энвой свои чувства более непосредственным образом?
— О да! Она излила мне переполнявший ее восторг, пока мы спускались по лестнице, а мистер Солтрам садился в карету.
При этих словах мне живо представилась широкая, укутанная шалью спина Солтрама, втискивающегося в зеленое ландо.
— Мисс Энвой подчеркнула, что мистер Солтрам не обманул ее ожиданий, — продолжала Аделаида.
Я призадумался.
— А шаль на нем была?
— Шаль? Какая шаль? — не поняла Аделаида.
— Твоя шаль, не его же…
— Выглядел он чудесно — ты ведь знаешь, какой он всегда опрятный, чистый. Мисс Энвой, помнится, замечательно о нем выразилась… Она сказала, что ум мистера Солтрама подобен кристаллу.
Я навострил уши.
— Кристаллу?
— Ну да, кристаллу — подвешенному на высотах мысли: он насквозь прозрачен и, медленно вращаясь, излучает сияние. Мисс Энвой потрясающе умна, не правда ли?
Я задумчиво протянул:
— Умна, умна — просто дьявольски умна!
VIII
Джордж Грейвнер не последовал за мисс Энвой. В конце сентября, вскоре после созыва парламента, я повстречался с ним в железнодорожном вагоне. Джордж возвращался из Шотландии, я же — из Дарема, неподалеку от которого жили мои родственники. Поток возвращающихся в Лондон еще не набрал силу — во всяком случае, когда я вошел в купе, Грейвнер сидел там один. Я составил ему компанию, и, хотя на коленях он держал Синюю книгу
