— Не испытывай судьбу, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Твоя ярость уляжется. Ты был Эдвардом Бондом и снова им станешь. Не заставляй меня убивать тебя, Ганелон.
Красная пелена ненависти застлала мне глаза. Я взмахнул шпагой, заранее предвкушая, что голова его сейчас скатится с плеч, а кровь ударит фонтаном в небо.
Я напряг все мускулы для решительного удара!
Шпага ожила в моей руке. Дернулась… задрожала…
Невероятно! Удар, который я собирался нанести и не нанес, обрушился на меня самого! Сила, которую я хотел обратить против своего врага, прокатилась по клинку шпаги, по моей руке, невероятной болью отдалась во всем теле. Сад покачнулся. Земля ударила меня по коленям.
Красная пелена упала с моих глаз. Я все еще оставался Ганелоном, но меня оглушило нечто более могущественное, чем простой удар.
Я стоял на коленях, опираясь локтем на землю, чувствуя сумасшедшую боль в пальцах, державших эфес шпаги, которая сейчас валялась на траве метрах в пятнадцати от меня. Клинок шпаги тускло светился.
Дело рук Матолча! Мне не следовало забывать, что изворотливому мерзавцу ни в чем нельзя было верить! Я затеял с ним драку в его собственных апартаментах и должен был предвидеть, что он захочет мне отомстить. Даже у Эдварда Бонда, мягкотелого дурака, хватило бы ума не принять дара из рук оборотня!
Впрочем, сейчас мне было не до Матолча. Я смотрел в дуло пистолета, а Эрту смотрел на меня, и лицо его становилось все решительнее.
— Ганелон! — прошептал он. — Колдун! — Его палец на спусковом курке побелел от напряжения.
— Подожди, Эрту! — вскричал женский голос. — Подожди! Я сама!
Я поднял голову, все еще оглушенный. Последним усилием девушка выпуталась из цепких объятий державших ее ветвей и прицелилась в меня из пистолета. Лицо ее было белым, как мел, в глазах горела неутолимая ненависть.
— Я сама! — вновь вскричала она. — Пусть он сполна заплатит мне по счетам!
Я был абсолютно беспомощен. Рука девушки дрожала от обуревавших ее чувств, но я знал, что даже на таком расстоянии она не промахнется.
Много дум передумал я в эту минуту — и как Ганелон, и как Эдвард Бонд.
Раздался свист, сильный свист, похожий на вой ветра. Деревья склонили кроны, ветви ринулись вперед с громким шипением, извиваясь и треща. Эрту выкрикнул что-то невнятное. Но мне показалось, что девушка, обуреваемая жаждой мести, ничего не видела и не слышала.
Вряд ли она поняла, что произошло. В момент выстрела корявый сук наклонившегося дерева ударил ее по руке. Раскаленная молния расплавила торф у моих колен. Я почувствовал запах горелой травы.
