«Странная эта речка, — думал он. — Довольно странно искать место, где ловится рыба поменьше».
Ник поднял с земли удочку. Крючок погнулся, и его пришлось поправить. Потом Ник подхватил тяжелую рыбину и двинулся вверх по течению.
«Мелкое, с камешками, место есть дальше, где речка вытекает из верхнего болота, — подумал он. — Там и поймаю рыбу поменьше. Эта большая может не понравиться малышке. Если она затоскует по дому, мне придется отвести ее. Интересно, что делают сейчас эти двое мужчин? Не думаю, что этот чертов Эванс что-то знает об этом месте. Сукин сын. Не думаю, что здесь рыбачил кто-нибудь еще, кроме индейцев. Мне бы родиться индейцем. Сразу избавился бы от стольких забот».
Он шел вверх по течению, держась достаточно далеко от берега, но однажды ступил на тот участок, где вода уходила под берег. Большая форель выпрыгнула на поверхность, подняв фонтан брызг. Такая большая, что вроде бы и не развернулась в потоке.
— Сколько же тебе лет? — спросил Ник у рыбины, когда та исчезла выше по течению под берегом. — Ну ты и здорова!
На мелководье он поймал двух форелей поменьше. Тоже отличных, крепких и упругих. Почистил все три форели, бросил внутренности в поток, промыл рыбу в холодной воде, сунул в вылинявший мешочек из-под сахара, который достал из кармана.
«Хорошо, что девочка любит рыбу, — подумал Ник. — Надо было нам нарвать ягод. Впрочем, я знаю, где они растут». Он начал подниматься по склону, направляясь к лагерю. Солнце опускалось за дальние холмы, но вечер выдался теплым. Он посмотрел за болото, туда, где находилось озеро, потом на небо и увидел медленно кружащую скопу.
К шалашу он подошел тихонько, и сестра его не услышала. Она лежала на боку, читала. Увидев ее, он заговорил мягко, чтобы не напугать.
— Что делала, обезьянка?
Она повернулась, посмотрела на него, улыбнулась и тряхнула головой.
— Я их отрезала.
— Как?
— Ножницами. А что ты подумал?
— Как же ты смогла это сделать без зеркала?
— Оттягивала и отрезала. Легко. Теперь я выгляжу как мальчик?
— Как мальчик-дикарь с Борнео.
— Я не могла сделать себе прическу, как у мальчика из воскресной школы. Они торчат во все стороны?
— Нет.
— Это так интересно. Теперь я твоя сестра, но и мальчик тоже. Как думаешь, новая прическа превратит меня в мальчика?
— Нет.
— Я бы хотела, чтобы превратила.
— Ты чокнутая, малышка.
— Возможно. Я выгляжу мальчиком-идиотом?
— Есть немного.
— Ты можешь подрезать их ровнее. С помощью расчески.
— Я, конечно, улучшу твою прическу, но не намного. Ты голоден, мой братец-идиот?
