— До рассвета вернемся, еще будем храпеть на кроватях, как молодые боги. Не хочу тебе днем показывать эти места, не интересно, — сказал Алан.
— Надо вернуться до приезда Ольги Кондратьевны. Мы преподнесем ей горные фиалки.
Со дня на день лагерь ждал приезда из Москвы академика Пчельниковой, известного ученого-археолога. Пчельникова много надежд возлагала на своего любимого ученика Алана, который недавно защитил кандидатскую диссертацию.
— Ты, — говорила она ему, — должен помочь своему маленькому народу понять историю его далеких предков — аланов. Археология — наука интересная, но без любви лучше на эту работу не идти.
Когда после войны Алан вернулся на кафедру, Пчельникова долго трясла его большую руку и, погладив ладонью его ордена, сказала:
— Герой! Ты настоящий богатырь, недаром зовут тебя Аланом. Начинай работать.
На раскопки мертвого города в горы Осетии Алан был послан в качестве старшего научного сотрудника. За башней, к которой направлялись друзья, находилось кладбище, замурованное в горе. Еще на фабрике Алан рассказывал Владимиру о своем маленьком ауле, прилепившемся на краю горного ущелья. Сейчас представилась возможность показать другу старую башню и «фамильный склеп», как в шутку называл Алан кладбище своего аула.
— Ты знаешь, Володя, мне кажется, что в горах и звезды совсем другие…
— Ну, конечно, не то, что мои рязанские. У вас тут, как говорится, и ночи темнее, и очи чернее.
— Сколько лет я тебя знаю, и никогда не могу угадать — когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно.
— Ух, как напугала… Смотри, ящерица, и та здесь особенная, пугливая, как серна, — тем же полушутливым тоном сказал Володя, отскочив в сторону.
Товарищи вышли на узенькую тропинку, повисшую на краю обрыва.
— По ней теперь уже никто не ходит. Ты смотри, поосторожней.
Мелкие камни срывались из под ног и скатывались в пропасть.
Товарищи вышли на маленькую площадку перед башней. У основания башни, в скале, было много расщелин, заложенных камнями. У одной из них друзья остановились. Алан опустился на камень.
— Вот наш «фамильный склеп», — сказал он. — Здесь похоронены прадед, дед и отец.
— Может, и тебя, столетнего старца, Академия наук из Москвы потащит сюда хоронить, — пошутил Володя, почувствовав в голосе Алана взволнованные нотки.
— Посмотреть интересно, — тихо сказал Алан и погладил холодный камень. — Камень все такой же, все на месте, будто это было только вчера… Смотри…
Над башней плыли голубые туманы, звезды то гасли, то вспыхивали в вышине.
