- Братишки, и где здесь бухвет?
- А воды нема туточки, а?
- Катись, бухвет!..
В конце платформы запаливали печь у станционного куба, рубили шашками бревна.
Под тусклым фонарем с разбитым стеклом, у дверей багажного отделения сидел на мешках с хлебом молодой еще парень и, сопя, отмечал в списке карандашом:
П р и в о р о в Кузьма - командир 1-й роты пошол к пытлюри.
С к а ч к о в Дмитрий - фуражир ..... у штаба духонена.
К р и в о р о т о в Кузьма ........ самосудом погип.
Е г о р ю к Никифор - помкомандира .......... са...
Парень остановился, зачеркнул "са", пожевал губами, посматривая на столпившихся вокруг солдат и, усмехаясь, вывел:
"... скинутый пад аткос как контра".
В аппаратной рыжеволосый, рябой человек в офицерской фуражке, поигрывая блестящим кольтом, диктовал дрожащей телеграфистке депешу:
"Всем... Всем... Всем...
Именем республики тчк Приказы зпт распоряжения зпт исходящие подписью большевистских комиссаров зпт путевки продмаршрутов зпт прочие ведомственные переброски всей линии категорически приказываем исполнению не принимать страхом революционной ответственности".
Лицо телеграфистки, как известь. В аппаратной холодно. На подоконниках снег. Замерзшие пальцы едва сжимают рычажок. Нервничая, телеграфистка всхлипывает.
В руках рыжеволосого человека холодно поблескивает кольт.
--------------
Уком был освещен всю ночь: шло совещание. И лишь под утро постановили выслать на станцию парламентеров.
Город еще ничего не знал. Утром, когда парламентеры шли к станции, на улицах, как всегда, толпились очереди у магазинов и распределителей. На перекрестках кое-где серели шинели милиционеров.
Коммунары вышли к станции; крепко упираясь в землю, стояли пулеметы. Перед ними размеренным шагом прохаживались часовые. Над станционным зданием было поднято черное знамя восстания.
Парламентеры остановились.
- Я был прав, - тихо сказал Быстров. - Это не стихийная вспышка, а организованное выступление. Мы пришли поздно.
Крутояров сжал кулаки.
- Нет, нужно выяснить, в чем дело? Чего они хотят?
- Вздернуть тебя на этом фонаре, - усмехнулся Лапицкий.
Часовые переговаривались между собой. Один из них выступил вперед, приподняв винтовку.
- Проходите отсюдова, граждане! Нельзя.
Лапицкий вздохнул и проговорил раздумчиво:
- Разве зрячие не бывают слепы... Идем, товарищи!
--------------
XI.
Человек на площади.
В кабинете председателя укома заседает военный штаб - три человека.
