Пол улыбнулся, вспоминая.
— Ты все смеешься над моей одеждой?
— Вспомнил вот фразу, которую где-то слышал… — ответил Пол. — «Какое восхитительное создание — мужчина…»
Гарриет холодно посмотрела на него.
— И кто это сказал?
Пол бросил на нее короткий взгляд.
— Освальд Шпенр.
— Угу, — кивнула Гарриет. — Знаменитая цитата.
— Особенно, если произнесена к месту.
— И я того же мнения, — Гарриет чуть прибавила шагу.
Они миновали маленький бар, в котором коротали долгие зимние вечера, пили «мартини», говорили, говорили, говорили и смеялись так громко, что на них оборачивались люди, сидевшие за соседними столиками. Пол ждал, что Гарриет помянет бар, но она его и не заметила.
— Это же бар «У Эдди», — взял он инициативу на себя.
— Угу, — кивнула Гарриет.
— Когда у него заканчивался французский вермут, он добавлял в «мартини» херес.
— Какая гадость, — скорчила гримаску Гарриет.
— Это все, что ты можешь сказать? — на лице Гарриет отразилось искреннее недоумение, но Пол и раньше никогда не мог понять, лжет она или говорит правду, и за два года ничего не изменилось. — Не надо ничего говорить. Давай зайдем и я угощу тебя выпивкой.
— Нет, благодарю. Мне надо успеть в «Уонамейкерс» и вернуться домой. Рассиживаться в баре некогда.
— Как скажешь, — надулся Пол.
Они повернули на Девятую улицу, направились к Пятой авеню.
— Я знал, что обязательно встречу тебя, — продолжил Пол. — Мне хотелось знать, как это будет выглядеть.
Гарриет не ответила. Она разглядывала дома на противоположной стороне улицы.
— У тебя отсох язык? — полюбопытствовал Пол.
— И как это выглядело?
— Время от времени я встречаю девушку, которую знал.
— Готова спорить, в Нью-Йорке их пруд пруди.
— В Нью-Йорке полно девушек, которые когда-то с кем-то встречались.
Гарриет кивнула.
— Я как-то об этом не думала, но ты, безусловно, прав.
— Всякий раз я удивляюсь себе. Какая, однако, хорошая девушка? Ну почему я с ней расстался? Первая девушка, с которой я встречался, теперь служит в полиции. Прошлым летом она заломала какого-то гангстера на Кони-Айленд. Мать не разрешает ей выходить из дома в форме. Стесняется соседей.
— Естественно, — хмыкнула Гарриет.
— Другая девушка изменила фамилию и танцует в Русском балете. Ноги у нее потрясающие. Я всегда числил ее в красавицах. Тебя тоже.
— Мы неплохо смотрелись в паре, — сказал Гарриет. — Правда, у тебя очень уж быстро росла щетина. Электрическая бритва…
— Я от нее отказался.
Они проходили мимо дома, в котором он раньше жил, и Пол посмотрел на дверь подъезда, вспоминая, как он и Гарриет входили в нее и уходили, в дождливые дни и по утрам, припорошенным снежком. Они остановились, посмотрели на старый кирпичный дом с облупившейся краской на рамах, на окно на четвертом этаже, из которого они выглядывали, чтобы посмотреть, какая на улице погода. Пол вспомнил, как они первый раз вошли в эту дверь вместе, одним зимним вечером.
