А вот теперь самое интересное. Как я уже говорил, предстоит Выбор. В течение определённого периода, конкурирующие фирмы будут показывать по «телевидению» рекламу своей продукции. По окончании этого времени пройдёт своего рода всенародное голосование, определившее победителя. Появится новая Традиция. И всё. Результаты конкурса обжалованию и пересмотру не подлежат.
Вот такая вот интересная система. Своего рода «национальный заказ». Ни взятку сунуть, ни на откат не договориться. А в итоге победивший «улей» получит стабильный источник дохода на сотни, а то и тысячи лет. Поэтому ставки в уже идущей рекламной кампании так высоки.
Как я понял, дела у компаньонов осьминога на данный момент шли очень плохо. Предыдущей «образец» со своей работой не справился, запасного до моего появления у них не было. Поэтому «телевидению» сейчас крутили лишь рекламу конкурентов. Общественное мнение выстраивалось самым неблагоприятным для «нашего» «улья» образом. И моей задачей было осуществить решительный перелом в затянувшейся конкурентной борьбе.
Сейчас в рекламной кампании был установленный традициями трёхдневный перерыв. У меня было время на подготовку.
Я важность своей миссии сразу осознал. Дураком я никогда не был, и цену за свои услуги запросил соответствующую. Торговались мы долго. За время нашего разговора я хорошо успел изучить своего собеседника. Как оказалось, кожа осьминога – своего рода «зеркало души» - осьминоги меняют цвет в зависимости от своего настроения. Кажется, я где-то даже читал про такое. К концу беседы я уже знал, что розовый цвет означает удовольствие, зелёный – раздражение. Синий – обиду, а жёлтый – вроде нашей улыбки. Поторговавшись, сошлись на следующих условиях. По окончании контракта меня вернут на Землю, живым и невредимым, со мной доставят две тонны золота и две – алмазов. Это примерно, конечно, я же не знаю их единиц измерения. Мы в пересчёте на мой вес договаривались. Можно, наверное, было и больше требовать, но я решил, что мне и этого хватит. Алмазы, конечно, я «сырыми» попросил. Кто их знает, как они их гранят, под свой фасетчатый глаз. Уж про «рашен кант» наверняка точно ничего не слышали. Так что лучше сам огранкой займусь, в смысле, построю фабрику и ювелиров найму.
Наконец, мы договорились.
- Хорошо, - говорю, - где мне расписаться?
Он не понял. Объясняю: контракт мы заключили, надо бы зафиксировать как-то.
Осьминог даже посинел от обиды. Объяснил, что все договора заключаются только в устной форме. Традиция. Нарушить договор невозможно, предки это не одобрят. Я и не стал настаивать, вижу, что не врёт.
