– Какую?
– Господи! Ну, узнать, кто эта девица.
– Попробую сделать это для вас.
В конце антракта Шкловский вновь подошёл к Зигфриду:
– Ну как?
– Вы решили меня разыграть? – Зигфрид придал голосу оттенок некоторой небрежности.
– То есть?
– Все знают, что бургомистр в театре с сестрой жены. Неужели вы с нею не знакомы?
– Представьте, не знаком… А у вас неплохой вкус, господин художник. Хотите приволокнуться за родственницей бургомистра? Но берегитесь: во мне вы найдёте соперника.
– Что ж, всегда приятно иметь дело с достойным соперником, господин Шкловский. Но это вы берегитесь: уже поднимают занавес!
Принимая шутливый вызов Шкловского, Зигфрид не исключал возможности поближе с ним познакомиться. Кто знает, может, с его помощью удастся приблизиться к немецкой разведке. А если Шкловский прощупывает его как очередного в списке подозрительных, то тоже не мешает свести с ним более близкое знакомство, чтобы легче было отвести подозрения. Во всяком случае, Шкловский сам «наводит мосты», и надо пойти ему навстречу, разумеется, с предельной осторожностью. Заодно и выведать, не связано ли это как-нибудь с Гухом (или Рухом?). А может быть, Шкловский уже давно «пасёт» его?
Зигфрид припомнил, как в один из первых сентябрьских дней Шкловский явился за кулисы и обратился к ведущей актрисе, говоря громко, явно рассчитывая на близко стоявшего помощника художника:
– Фрау Луиза, вы просто восхитительны! Я готов вознести вашу славу на вершину Эльбруса!
– О, это так высоко, господин Шкловский, – не растерялась примадонна, – вам понадобятся ледорубы.
– Не понадобятся, – парировал Шкловский. – Ещё двадцать первого августа отряд горнострелковой дивизии «Эдельвейс» проложил горную тропу к южному склону Эльбруса, и мы с вами можем пойти по этой проторённой дороге. Минуем перевал Хотю-Тау, отдохнём на базе «Приют одиннадцати» и поднимемся на самую вершину, где уже развевается немецкий флаг. «Покорённый Эльбрус венчает конец павшего Кавказа»! Увы, последняя мысль принадлежит не мне, а нашему уважаемому министру Геббельсу. Вы готовы преодолеть вместе со мной этот дикий Хотю-Тау?
– Вы такой насмешник, – отделалась полушуткой актриса.
Зигфрид чувствовал, что эта информация предназначалась вовсе не Луизе, и Шкловский не замедлил открыться:
– Я правильно произношу названия, господин Ларский?
– Я не альпинист и не знаток этих мест, – беспечно отозвался Ларский.
– Из каких же вы мест?
– Я кочевник, – опять с полушуткой объявил Ларский.
