— Отпусти себя на волю, Мора, позволь себе согрешить со мной.
Ах, это было безумие! Раззадоренная бренди, Мора принялась развязно отвечать на ласки Риордана, нависшего над ней. В свете ламп, с упавшими на лицо темными волосами, он казался ей воплощением греха и соблазна. Его бедра соблазнительно терлись о ее, приглашая, и она выгнулась ему навстречу, интуитивно догадавшись, что нужно сделать.
— Хорошая девочка, — довольно промурлыкал он, прокладывая дорожку из поцелуев на шее, направляясь к груди, с готовностью поднявшейся ему навстречу. Своим жарким возбуждающим дыханием он касался ткани платья.
Мора застонала, чувствуя, как внизу живота поднимается жаркая волна возбуждения.
Заговорщически улыбнувшись ей, Риордан скользнул вниз, пока не оказался в ногах. Казалось, даже воздух потрескивал от предвкушения. Мора затаила дыхание, завороженная движением его рук, которые поползли вверх по ногам и исчезли в складках юбок, нащупывая края чулок. Он стал стягивать их, сопровождая это поцелуями: начал с ложбинки под коленом, затем скользнул губами по икре и, наконец, достиг лодыжки. Очень скоро чулки лежали на полу возле дивана. Какая-то часть сознания Моры кричала о том, что это безнравственно, более того, опасно. Риордан не ограничится чулками. Другой части сознания не было до этого никакого дела.
— Известно ли тебе, что на Дальнем Востоке существуют сторонники теории о том, что ступни человека — ключ ко всему телу? — отринув условности, произнес Риордан интимным, журчащим голосом.
Он точно наложил на нее заклятие! Прикоснулся пальцами к ее подошве и принялся легонько ее массировать. Море никогда не доводилось испытывать столь восхитительных ощущений. Она не подозревала даже, что подобное прикосновение вообще возможно.
Риордан надавил на верхнюю часть стопы:
— Некоторые целители верят, что эта часть связана с легкими. Если ее как следует растереть, можно вызвать легочную гиперемию. — И он сосредоточил внимание на ее пальцах ног: — Этот палец связан с ушами, а вот этот — с глазами. А эта часть большого пальца отвечает за шею.
Мора слушала как завороженная.
— А что еще?
Она едва осмеливалась дышать, страшась разрушить чары.
Губы Риордана искривились в легкой усмешке, когда его рука скользнула к крошечной точке за лодыжкой.
— А потрогав вот здесь, можно точно определить, сколько у женщины детей. — Он подмигнул. — У тебя нет ни одного.
Он распластался на Море и, завладев ее руками, завел их ей за голову.
