Ему стало интересно, что бы она ответила на такое: «Соблазнил гувернантку своих воспитанников».
Вообще-то это была ложь, ведь он ее еще не соблазнил. Но это должно случиться очень скоро. Его мужское достоинство затвердело от желания. Он жаждал целовать ее смеющиеся губы, ласкать мягкие изгибы ее тела, скрытые корсажем испачканного бренди платья.
— Вы действительно хотите знать? Это довольно шокирующее признание.
— Более шокирующее, чем заявление о езде на лошади без седла? Более шокирующее, чем проведение вечеринки в чужом доме или прогулка в костюме пастушки Бо-Пип? Сомневаюсь, что ваше признание шокирует меня сильнее.
Это было доказательством того, насколько далеко они зашли в этот поздний час. Прежде Риордан никогда не предавался воспоминаниям о прошлом и никогда никому ничего не рассказывал. Также ему никогда не удавалось рассмешить женщину настолько, чтобы у нее бренди пошло через нос.
Он усмехнулся:
— Не хотите ли заключить пари? Если мне все-таки удастся вас шокировать, я потребую свой выигрыш.
Под воздействием алкоголя Мора сделалась излишне отважной.
— Что ж, договорились. — Ее глаза сверкали от предвкушения. — Ну, расскажите же мне. Нет, постойте. Сначала я поставлю стакан.
Вообще-то Риордану не следовало ей такого говорить, но он очень хотел победить в споре, поскольку более всего на свете жаждал получить приз. Придвинувшись поближе к ней, он прошептал:
— Я потерял невинность в шестнадцать лет. — Он помедлил, видя, что пока его слова не возымели должного эффекта. — С любовницей моего отца — это была ее идея.
— О боже! — ахнула Мора. — Ужасно.
Она почувствовала, как жилка у нее на шее забилась быстрее, и не знала, как себя вести — возбудиться или оскорбиться.
— Именно так все и было.
С этими словами Риордан поцеловал Мору в шею, упиваясь ее запахом — тончайшим ароматом сирени, намеком на жимолость и розы, одним словом, благоуханием настоящей английской весны. Его переполняло желание. Час был уже поздний, а день выдался ужасно напряженным. Ему хотелось забыть о битвах, которые он вел ради Эллиота и детей. Он жаждал раствориться в объятиях Моры, избавиться от своих проблем, наблюдая за тем, как в ней пробуждается страсть. Если освободить женщину от запретов, она становится очень горячей и пылкой.
Риордан накрыл ее рот своим, растворившись в накатившей волне наслаждения, убаюкал ее поцелуем, касаясь губами ее губ и кончика подбородка и чувствуя, что в ней нарастает желание, и уложил на диван.
