— Но я не агент. Я…
— В данный момент вы — агент ЦРУ, — прервал его Багери, стараясь, однако, не повышать голос. — Хотите того или нет, но вы выполняете важнейшее задание и являетесь носителем информации, которая, попади она к иранцам, создаст серьезные осложнения для Соединенных Штатов и приведет к росту нестабильности в мире. Они, — последовал жест в сторону коридора, — не должны захватить нас живыми.
Не сводя глаз со шприцев, историк отрицательно мотнул головой.
— Я себя колоть не буду.
Багери протянул руку со шприцами Томашу и, помахивая пистолетом, словно приглашал его выбрать один из них.
— Давайте-давайте, берите! И поскорее.
— Я не смогу это сделать.
Пистолет нацелился португальцу в лоб.
— Послушайте меня. У нас два варианта. Первый, — Багери опять покачал рукой со шприцами, — мы сами вводим себе раствор. Смерть, уверяю вас, будет легкой и быстрой. Хлорид калия, попав в кровь, мгновенно парализует работу сердечной мышцы. Этот препарат применяется в некоторых американских штатах для приведения в исполнение смертных приговоров. Как видите, все обойдется без мучений. Второй, — теперь он покачал пистолетом, словно взвешивая варианты, — два выстрела, вам и мне. Мучиться тоже особенно не придется, хотя сам способ зверский. И потом, я предпочел бы сэкономить две пули и укокошить, если удастся, лишнюю пару ублюдков, которые нас окружили. — Иранец сделал паузу. — Теперь поняли?
Глаза Томаша метались, перескакивая со шприцев на пистолет и с пистолета на шприцы. Шприцы и пистолет…
— Дайте подумать… — попытался выиграть время Томаш.
Томаш Норонья был профессором истории, а не агентом ЦРУ, и потому оставался при мнении, что со всеми можно договориться.
— Так что же?
— Нет… Я не знаю…
Багери поднял руку с пистолетом чуть выше — черное дуло в упор смотрело на историка.
— Я уже понял, решение придется принимать мне.
— Нет-нет, погодите, не надо, — с мольбой произнес Томаш. — Давайте шприц!
Багери подкинул один из шприцев, так что тот упал на стол перед португальцем, а второй, предназначенный для себя, убрал в карман.
— Это очень просто, — продолжал убеждать он. — Сами увидите, бояться нечего.
Трясущимися руками Томаш вцепился в прозрачный пакетик и потянул за уголок, однако пластик даже не надорвался.
— У меня не получается!
— Дайте сюда! — Багери нетерпеливо махнул ему рукой.
Томаш вернул упаковку. Иранец разодрал ее зубами, вынул шприц, уже заправленный и с иглой, поднял вертикально вверх и выпустил в воздух тоненький фонтанчик.
