Шаманская колотушка снова ударила в бубен. Едва коснулась туго натянутой кожи, поэтому звук вышел негромкий. «Бум-м».
И еще удар – такой же несильный. «Бум-м»! На Илье дернулись одежды из шкур и ленточек.
Страх всадил Стасу холодный лом между лопаток.
– Быстрее, Станислав! Поспеши.
Колдун начал бить чаше, сильнее.
«Бум-бум-бум-бум».
И Стас поспешил.
* * *
– В общем, пока я готов прислушиваться к его словам, – закончил Гришко и…
«Бум-бум-бум-бум-бум!»
В переборочную дверь отсека яростно заколотили.
Киря вопросительно посмотрел на полковника. Гришко кивнул, и начохр открыл дверь.
За дверью стоял Стас. В первую секунду Гришко решил, что бедняга сошел с ума. Вытаращенные глаза, перекошенный рот, искаженное лицо, на котором, как следы рук на надписи «прислонять», отпечатался ужас на грани паники. Чем-то выражение Стасова лица напомнило Гришко посмертную маску Колдуна. Только Стас, в отличие от Ильи, был жив. Пока еще жив.
– В чем дело? – полковник нахмурился. – Я тебя не звал.
– Надо убираться отсюда! – выдохнул Стас. И затараторил как полоумный: – Быстро. Сейчас же. Здесь плохое место.
Он говорил и понимал, что его не слушают и не слышат. На него смотрели, как на идиота.
– Ты что несешь, Хвостопад? – скривился Киря. – Опять увидел Колдуна?
Да, он увидел. Но дело не только в этом.
– Там. – Стас указал на запертый люк ДУК-камеры. – Там, снаружи, ад.
– В смысле? – нахмурился Гришко.
– В прямом. – Стас почувствовал, как по лицу, словно скользкий угорь, дернулась нервная улыбка. – Мы слишком глубоко зарылись, понимаете?
Киря тупо хлопал глазами. Начохр не понимал. Не мог понять. Или не мог поверить. Полковник перевел взгляд со Стаса на отпечатки его ладоней на металле – неопровержимое доказательство того, что не все в этом мире следует отметать сразу. Даже самые невероятные и безумные на первый взгляд вещи могут иметь место в действительности. Потом Гришко снова уставился на Стаса.
Он еще сомневался, но уже начинал опасаться.
– Ты что-то видишь? – осторожно спросил Гришко.
– Пока только слышу. Если бы видел, наверное, было бы уже поздно.
Гришко думал не больше секунды.
– Идем, – приказал он. – Стас – со мной. Киря – в боевой отсек.
