– Иди сюда. – Он махнул мне рукой, стоя у собранных из добротных досок и покрашенных в черный цвет стеллажей. – Смотри!
Карим с загадочным видом снял крышку с небольшой картонной коробки, и я заглянула внутрь. На дне коробки сияло что-то невероятно яркое и большое в форме конуса. Мне никак не удавалось сообразить, что это за украшение и кто, каким образом может его носить. Карим тем временем сунул руку в коробку и извлек на свет божий удивительный предмет – это была наполовину законченная миниатюрная шапка Мономаха. Основа, выполненная в технике скань, полностью повторяла оригинал. Драгоценные камни, украшавшие шапку, были старательно подобраны по цвету, форме и величине так, чтобы, с одной стороны, соответствовать знаменитому шедевру, с другой – не нарушить внутренней гармонии самой миниатюры.
– Ух ты! – У меня дыхание перехватило от этой музейной роскоши и невиданной красоты. – А можно ее в руки взять?
– Бери, – разрешил Карим, самодовольно улыбаясь.
Шапка умещалась на ладони. Я поднесла ее к глазам и стала рассматривать мелкие детали. Каждый элемент, каждый камень находился в строгой гармонии с остальными и в то же время жил какой-то своей, независимой жизнью. Соединив все воедино, Карим умудрился в самих камнях и в отдельных золотых фрагментах сохранить неповторимость и индивидуальность.
– Ты – гений! – мне хотелось сказать что-то большее, выразить то блаженство, которое испытывали сейчас мои глаза. Но эмоции оказались сильнее слов. Дар речи вернулся одновременно с практическим восприятием действительности. – А кто заказал? – поинтересовалась я.
– Да ты знаешь, – Карим смешно, как-то смущенно пожал плечами, – не было такого заказа. Мне самому захотелось это сделать. Только вот не все материалы пока собрал. Не всегда достанешь подходящие, да и дорого очень.
– Представляю себе! – Я искренне посочувствовала. Карим как-то упоминал, сколько стоят разные там камушки – помню, от всех этих цифр мне становилось дурно. – А куда ты ее потом?
– Постараюсь нашему музею ИЗО продать. Не смогут купить – так пока отдам. Пусть выставляют. – Карим смотрел на меня и улыбался. – Понимаешь, она должна быть в Казани. Исторически. Пусть маленькая, пусть копия, но должна.
Мне показалось, что он прекрасно понимает. Я единственная из всех его знакомых, кто может действительно оценить такой поступок. Остальные, скорее всего, покрутят пальцем у виска. Но даже я не смогла сдержать удивления, покачав головой, чем только вызвала у Карима еще более широкую улыбку. Надо же, в чем-то и мы с ним, такие разные, похожи. Каждый по-своему, нечасто, временами, но все-таки служит чистому искусству.
