- Помогите, пожалуйста, - плачет девочка, продолжая тянуть руки.
- Пусти, ей надо помочь! – дергает плечом Андрей.
- Нет! – Краб выхватывает пистолет и запихивает дуло Андрею под ребра. – Не смей к ней приближаться! Не смей!
- Ты гребаный псих! – говорит Стим. – Пошел ты!
Он делает шаг к девочке и в этот момент живот ее с треском разрывается, выпуская на волю белые, осклизлые щупальца, на которых висят окровавленные кишки. На пол водопадом льется темная кровь, забрызгивая веселые обои, растекаясь вокруг ножек стола бордовым пятном.
- Твою мать! – кричит Химик, стаскивая с плеча Калашников. – Что это за дерьмо?!
А щупальца уже выгибаются, цепляясь за стенки шкафа, пытаясь высвободиться из черной дыры живота.
Краб переводит дуло пистолета на шкаф и стреляет все еще живой девочке в живот. Пули, с глухим звуком, входят в плоть, выбивая красные брызги, и по комнате разносится дикий писк чудовища. Его щупальца бьются в агонии, хлещут по полу и шкафу, вздымая кровавые фонтаны.
- Что вы стоите?! – орет Краб, - ее уже не спасти! Жека, где ты там, мать твою, тащи сюда огнемет!
В детскую забегает человек с баллонами за спиной. В руках он держит изогнутое ружье-брандспойт, из дула которого озорно подмигивает рыжий огонек.
- Зажарь эту срань! – кричит Краб. – Зажарь ее!
Из огнемета вырывается гудящее пламя и накрывает шкаф вместе с щупальцами и девочкой.
23
- Как в гребаном фильме ужасов! – говорит Краб, закуривая очередную сигарету. Они с Андреем стоят у груженого под завязку ЗИЛа, и смотрят, как Стим справляется со скрипящей защелкой борта.
- Все, можете ехать, - отчитывается он.
- И никаких тебе миллионов долларов на спецэффекты, - продолжает Краб, пуская дым из ноздрей. – Все по-настоящему. Ты видел эти щупальца? Срань Господня…Голливуд отдыхает…
Андрей слушает его в пол-уха, рассматривая гору ворованных вещей, наваленных в кузов жадными руками мародеров. Они хватали все, что плохо лежало – домашние кинотеатры, утюги, телевизоры, мягкие игрушки, системные блоки компьютеров, сувенирное барахло с полок трельяжей. Словно тупое воронье, тащащее в гнезда всяческий хлам. Драгоценности и деньги Краб приказал сложить в черные помойные мешки, коих тоже набралось немало. Их погрузили в небольшую пассажирскую газель, стоящую чуть поодаль. На переднем стекле машины до сих пор красовались цифры маршрута и названия главных остановок – 1128 « ТЭЦ5– БОТСАД».
- Надо же, - усмехается Краб, завидев номер маршрутки, - довез бы до самого Ковчега в прежние времена…
